НАЗвался груздем — полезай в «кузовок» боевого лётчика: Там теперь будет пистолет-пулемёт

Вообще пилоты — красавцы. Что в гражданской авиации, что в военной — форма с «птичками» на эмблемах и фуражках, «космические» гермошлемы, разгрузочные костюмы, в общем, как в песне: «мама, я лётчика люблю». В небе асы и на земле обожаемы.

Впрочем, иногда на грешную твердь им приходится опускаться в крайне критических ситуациях и далеко не «при параде», и не на родном аэродроме. Авиакатастрофа, зенитная ракета — и вот ты уже не «на честном слове и одном крыле», а под куполом парашюта, когда внизу полная неизвестность. И вот здесь тема выживания становится для лётчика главнейшей и зависит она во многом от этого небольшого и компактного комплекта НАЗ.

Сейчас, как сообщает РИА Новости, со ссылкой на свои источники в авиастроительной отрасли, предполагается, что в НАЗ военных лётчиков может быть включён пистолет-пулемёт ППК-20 (Калашников, на базе «Витязь-СН») и пистолет Лебедева компактный. Скорострельное оружие будет размещаться в катапультном кресле лётчика, а пистолет в нательной разгрузке. Оба этих типа вооружений подходят под калибр патронов 9×19 Парабеллум, а ППК, с магазином на 30 патронов, снабжён прибором малошумной стрельбы.

Военный лётчик чувствует себя защищенным именно в кабине боевого самолёта, где ему подчинены все системы управления. В экстренной ситуации, при катапультировании, он на какое-то время остается беззащитным — вначале под куполом парашюта, потом при приземлении или приводнении, где в помощь ему приходит лишь НАЗ — носимый аварийный запас. «Начинка» этого комплекта не совершенствовалась уже много лет — всё тот же минимальный набор инструментов, продуктов питания, лекарств, оружия и средств радиосвязи.

Особенностью НАЗа является в первую очередь его компактность и масса — не более 11 килограмм, всё это должно поместиться в парашютном варианте при отделении от аварийного самолета. «Упаковать» в такой контейнер нужно многое. Продуктовый запас — карамель, соль, вода, лагерное снаряжение — спички, патроны, нож, сухое горючее, надувная лодка или плот, средства радиосвязи и сигнализации, сигнальные патроны, медикаменты, вспомогательные средства — фал, страховочный шнур, нитки и… рыболовные снасти с крючками. Присутствует и личное оружие — пистолет Стечкина или Макарова.

Крючки для ловли рыбы входят в экипировку летчика еще с тех времен, когда стал комплектоваться аварийный запас. Видимо, считалось без этих приспособлений никак не выжить, тем более, что время на спасение летчика особо не регламентировалось, а в тайге или глухих лесах человека вообще могли искать неделями. В аварийном запасе космонавтов, в спускаемой капсуле, находится практически тот же запас, что и у пилотов стратегических бомбардировщиков, где нитки с иголкой и крючок с поплавком присутствуют обязательно. Ну как без них выжить?

Меняется авиация, с ее современными модификациями самолетов Россия вышла на уровень истребителей пятого поколения, на подходе ПАК ДА, который уже причисляют к шестому поколению, более совершенными стали вертолеты, стратегические бомбардировщики, транспортные самолеты. Прежними остаются лишь нормы по комплектации НАЗ, как будто вся эта летающая техника не может попасть в экстренную ситуацию, а летчик оказаться на земле не в подготовленных условиях.

— По большому счету ничего нового придумывать в комплектации аварийного запаса летчика нужно, — поделился своим мнением заслуженный лётчик-испытатель РФ, Герой России генерал-майор Магомед Толбоев. — Система жизнеобеспечения экипажей разрабатывалась годами, подтверждалась практикой, в неё вносились изменения по медикаментозному обеспечению, в незначительной степени техническими средствами. В чем нужны изменения, так это по средствам аварийной связи, причём не только по аварийному маячку, но и возможности вести безопасный радиообмен со спасательными подразделениями, ведь эфир может слышать и противник.

Ещё необходимо специальное оружие, пистолет ПМ может служить лишь средством, чтобы застрелиться и не сдаться в плен. И если пилоты фронтовой авиации, вертолетчики и штурмовики, имеют в разгрузке автомат АКСУ и даже гранаты, то пилоты истребительной и стратегической авиации из-за своих разгрузочных костюмов более скованы в движениях на земле. В иной ситуации они даже не успеют воспользоваться оружием, которое есть в НАЗе.

Аварийный запас летчика в большей степени рассчитан на приземление в безопасной с военной точки зрения ситуации, когда нет контакта с противником. Сбили — жди спасательную группу, а не снасть рыболовную в ручей забрасывай. По мнению экспертов ВКС считается, что наиболее эффективным может быть поиск сбитого летчика над территорией противника, который осуществлен в течение 4 часов. Если операция по спасению пилота затягивается, то вероятность его обнаружения неприятелем только увеличивается.

— Первая задача катапультировавшихся над чужой территорией пилотов — побыстрее уйти с места приземления, — говорит Герой Российской Федерации, заслуженный военный штурман России подполковник запаса Владимир Богодухов. — Все эти действия наши пилоты отрабатывают в центре выживания в Джубге, который расположен на Черноморском побережье.

Еще в советские времена военные летчики проходили такие сборы в различных климатических зонах — северных (Мурманск, Петропавловск-Камчатский), южных (в районе крымского Судака). На этих двухнедельных курсах военных летчиков учили совершать переходы в горах, в том числе с альпинистской подготовкой, изучать правила маскировки и ориентирования на местности, отрабатывать элементы рукопашного боя и многому другому. В том числе умению скрытного радиоэфира.

Средства радиосвязи для пилота, которому пришлось покинуть боевую машину, самые важные. При приземлении в тылу противника ему будет явно не до еды, водички бы хлебнуть, да занять позицию, чтобы продержаться до подхода идущей на выручку группы спецназа. В его арсенале самыми важными представляются сигнальные ракеты, медицинские препараты, оружие. Но самое главное — он должен обозначить себя на месте приземления.

— За десять лет войны в Афганистане мы потеряли более 300 вертолетов и 100 самолетов, в том числе сбитыми над территорией, контролируемой моджахедами, — рассказывает бывший командующий 40-й армии ОКСВ Борис Громов. — В каждом случае организовывалась поисково-спасательная операция с привлечением наземных и воздушных средств, в ход бросались все силы, чтобы спасти попавших в беду летчиков. Многие погибли при попадании переносных зенитных ракет в самолеты и вертолеты, но очень многих спасли, буквально вытащили из лап душманов. Вопрос о целесообразности спасения пилотов не стоял ни при каких обстоятельствах. Если летчики попадали в беду — им на выручку направлялись все силы.

Вспомним и историю со сбитым фронтовым бомбардировщиком Су-24 на севере Сирии, который получил коварную ракету с турецкой территории от истребителя F-16. Два пилота катапультировались, командир, подполковник Олег Пешков, получил смертельные ранения в воздухе. Штурман Константин Мурахтин сумел приземлиться на парашюте. Он знал — помощь придет в любом случае. Капитан понимал, что пользоваться аварийной УКВ радиостанцией индивидуального пользования Р-855УМ нужно очень осторожно. И не выходил в эфир. Поэтому и поиски шли так долго — в течении 12 часов. Как ему удалось связаться со спасателями — не раскрывается. Но обнаружить сбитого пилота всё же помогла именно специальная аппаратура, входящая в комплект НАЗ. Сами же летчики просят больше оружия и надежные средства связи. Без рыболовных крючков они точно обойдутся. Ну в Сирии — точно.