Атака ВСУ на Энергодар будет больше похожа на провальный херсонский «контрнаступ», нежели на харьковский

Первая часть статьи популярного американского блоггера была опубликована «Свободной прессой» в то время, когда рано было делать какие-то выводы и обобщения из наступательной операции ВСУ под Харьковом. Теперь у автора появилось больше информации — и он продолжает свой анализ.

Дни с 9 по 11 сентября войдут в историю как период большого значения в русско-украинской войне. Обе воюющие стороны перешли через очень важные пороги, которые в совокупности говорят о том, что война вступает в новую фазу. 9-го и 10-го Украина добилась своего первого конкретного успеха в войне, отвоевав всю удерживаемую Россией территорию в Харьковской области к западу от реки Оскол, включая западную часть Купянска и транзитный узел Изюм.

Тем временем Владимир Путин созвал экстренное заседание своего Совета национальной безопасности, после которого украинская инфраструктура, наконец, подверглась нападению, в результате которого большая часть страны погрузилась во тьму.

Кажется очевидным, что война вступает в новую фазу, и представляется весьма вероятным, что в ближайшее время обе стороны попытаются предпринять решительные действия. А пока давайте попробуем проанализировать произошедшие события и понять, как будет развиваться ситуация.

Рискуя выглядеть очень педантичным, отмечу, что контрнаступление Украины в восточной части Харьковской области является отличной демонстрацией трудностей в оценке военных операций. Все согласны с основной географией произошедшего: Украина очистила от российских войск все к западу от реки Оскол. Однако нет согласия в том, что это означает. Я видел все приведенные ниже интерпретации — обратите внимание, что люди пришли ко всем этим выводам на основе одного и того же набора данных:

• Россия заманила Украину в ловушку и скоро контратакует;
• Россия добровольно ушла из Харькова, чтобы расставить приоритеты на других фронтах;
• Россия выманила украинцев, чтобы ударить по ним артиллерией;
• Россия потерпела масштабный провал в разведке, не видела наступления Украины и не отреагировала на него;
• Россия потерпела поражение в битве и была вынуждена отступить.

Давайте проведем методичное вскрытие и посмотрим, что у нас получится.

Первое, что нам надо отметить, так это то, что неравенство сил на этом фронте было абсолютно смехотворным. Украина собрала ударную группу из, по меньшей мере, пяти полных бригад и нацелилась на линию соприкосновения, на которой вообще не было российских регулярных войск. Российская передовая оборона в регионе была укомплектована союзными ополченцами Донбасса и национальными гвардейцами. Похоже, в Изюме была одинокая батальонная тактическая группа (БТГ), но не более того.

Нельзя отрицать, даже для украинцев, празднующих наступление, что Харьковская область была почти полностью очищена от российских войск, остались лишь прикрывающие силы. Из этого вытекают две важные вещи. Во-первых, то, что украинская ударная группировка в большинстве мест наступала, не встречая практически никакого сопротивления. Во-вторых, что более зловеще для Украины, малобоеспособные подразделения, оставленные для прикрытия, смогли оказать достойное сопротивление украинцам — бойцы Росгвардии в Балаклее упорно держались в течение нескольких дней, прежде чем эвакуироваться через коридор.

В моем предыдущем анализе я отметил две важные вещи о форме поля боя.

1. Я утверждал, что украинцы не смогут прорваться через Оскол и должным образом использовать свое наступление.
2. Я отметил, что Украина быстро продвигалась вперед на малонаселенных участках фронта, и что Россия очень мало участвовала в сражении.

Оба эти утверждения оказались верны. Однако я свободно признаю, что сделал из них неверный вывод. Я полагал, что кульминацией украинского наступления станет река Оскол, что сделает украинцев уязвимыми для российской контратаки прибывающими резервами. Теперь кажется совершенно очевидным, что это неверно, и российским резервам, находившимся в пути, была поставлена задача стабилизировать оборону на Осколе, а не начинать контратаку.

Это не было оперативной ловушкой со стороны России, но и не было победой в битве за Украину — по той простой причине, что сражений было совсем немного. Россия уже оставила эти позиции и очень быстро вывела оставшиеся силы прикрытия. Украина заняла большую территорию, но не смогла уничтожить ни одного российского подразделения, потому что на самом деле их там не было.

Было бы глупо пытаться переубедить украинскую сторону прямо сейчас. Надо отдать должное, им действительно удалось собрать ударную группу хорошего размера, нацелить ее на слабый участок фронта и вернуть себе значительную часть территории. Учитывая вопиющее отсутствие успехов у Украины в этой войне, они по праву пытаются выжать из этого все до последней капли с точки зрения морального духа и пропаганды.

Однако, я не верю, что территориальные потери под Харьковом каким-либо образом меняют окончательный расчет войны. Россия опустошила этот фронт и сдала позиции, но безжалостными артиллерийскими и авиаударами русские смогли сокрушить украинские силы, когда те продвигались вперед. Украинские каналы широко сообщают о переполненных больницах. Министерство обороны России заявило о 4000 убитых и 8000 раненых со стороны Украины во время их наступления — я считаю, что это много. Но даже если мы уменьшим эти цифры на 50% (в результате у нас будет 6000 общих потерь, что разумно, учитывая, сколько боеприпасов выпустила Россия), совершенно очевидно, что соотношение потерь в этой операции сложилось неудачно для Украины, как это всегда и было.

Как я и предсказывал, Украина до сих пор не смогла использовать свое наступление, достигнув оперативной глубины. Украинцы были совершенно неспособны перебросить силы через реку Оскол. Поскольку продвижение на восток достигло решительной кульминации, они стремятся сохранить свой импульс или, по крайней мере, его видимость.

Успешное наступление Украины в Харьковской области было дополнено блиц-фейком и пропагандой, призванными имитировать полное изменение стратегического импульса. К ним относятся фейки, связанные с внутренней политикой России — такие, как сфабрикованные призывы к импичменту Путина, и дезинформация на поле боя, например, заявления о том, что украинская армия нарушила границы ЛНР или взяла штурмом город Донецк. Они также распространили вырванные из контекста видеоролики (самый популярный из них показывает российскую автобазу в Крыму), якобы показывающие, что россияне бросили сотни автомобилей в Изюме.

Эти фейки не имеют значения. Украина, однако, также попытается сохранить динамику на поле боя, подкрепив Харьковскую операцию дополнительными контрнаступлениями. Они продолжают безуспешно пытаться форсировать реку Донец с целью штурма Лимана. Они также продолжают свои атаки на херсонском направлении, добиваясь незначительного прогресса и неся большие потери.

Наиболее важным событием, однако, является заявление о том, что вторая украинская ударная группа была собрана в Запорожье. Это та область, где география фактически позволила бы Украине добиться оперативного успеха. Успешное наступление на Мелитополь или Мариуполь могло бы разорвать сухопутную связь с Крымом и поставило бы под угрозу все позиции России на юге.

Однако, в отличие от Харькова, это не опустошенная часть фронта. Недавно сформированный российский 3-й корпус сосредоточен на юге, и недавно были замечены российские автоколонны, движущиеся через район Мариуполя. Украина вполне может предпринять еще одну наступательную операцию в этом направлении, но, учитывая силу российской группировки здесь, результаты будут, скорее, больше похожи на Херсон, чем на Харьков.

В первые месяцы войны я утверждал в Твиттере, что массированные наступления — это сложно, и что Украина еще не продемонстрировала организационную способность провести операцию выше уровня бригады. Все наступательные действия, которые мы наблюдали на Украине на раннем этапе, принимали форму проявления инициативы командирами отдельных бригад или, чаще, отдельных батальонов.

Что ж, о чудо — Украине удалось выставить, по крайней мере, две (Херсонская, Харьковская) и, возможно, три (Запорожская) многобригадные ударные группы и начать скоординированные операции. Это стало возможным потому, что Украина является псевдогосударством, которое снабжается, финансируется и все больше управляется НАТО. Западные агентства не могут удержаться от хвастовства — Британия назвала себя стороной, ответственной за планирование и организацию операции в Херсоне, в то время как США приписывают себе более успешную атаку в Харькове.

Трудно переоценить степень того, как Украина поддерживается исключительно Западом. Украинских солдат обучают офицеры НАТО, они оснащены оружием НАТО, их сопровождают в полевых условиях иностранные инструкторы и добровольцы, а украинское псевдогосударство поддерживается за счет денежных вливаний с Запада. Видеозаписи с Харьковского фронта изобилуют англоговорящими солдатами и иностранным оружием.

Дело не только в том, чтобы еще раз подчеркнуть, что Украина — несостоявшееся государство — труп, которому внешние актеры придают иллюзию жизни, двигая его конечностями. Дело в том, что Россия видит это и правильно понимает, что находится в цивилизационном столкновении с Западом. С этой целью мы должны понять, что российская эскалация продолжается, и подумать о том, что это означает.

К этому моменту идея о том, что России нужно мобилизоваться, стала старым надоевшим мемом, любезно предоставленным неким Игорем Стрелковым. Безусловно, верно, что Россия должна пойти на эскалацию, но переход непосредственно к мобилизации (перевод экономики на военные рельсы и всеобщий призыв) стал бы серьезной ошибкой. У России есть другие, лучшие способы эскалации. Недавнее наступление Украины в Харькове является очевидным сигналом к увеличению развертывания сил, а украинские обстрелы целей по ту сторону российской границы только усиливают давление, требующее снять белые перчатки.

Во-первых, я хотел бы прокомментировать, почему я против мобилизации. Одним из наиболее важных аспектов спецоперации России является экономический фронт. Европа доведена до грани энергетического кризиса. The Wall Street Journal обратилась к тому, что я считаю наиболее подходящим описанием этого кризиса, предупредив о «новой эре деиндустриализации в Европе».

Всеобщая мобилизация обойдется российской экономике очень дорого, поставив под угрозу то преимущество, которое она в настоящее время имеет в экономическом противостоянии с Европой. Это, я полагаю, главная причина того, что российское правительство поспешило опровергнуть слухи о возможной мобилизации. На лестнице эскалации есть и другие ступени, кроме перехода к тотальной войне.

Уже ходят слухи, что Россия планирует изменить официальное обозначение Специальной военной операции на нечто более жесткое, но, я думаю, это маловероятно. Скорее всего, Россия присвоит операции на Украине то же название, что и ее операции в Сирии, при этом ужесточив правила ведения боевых действий и начав всерьез нацеливаться на украинские активы.

Мы видели предвкушение этого, когда Россия уничтожила более половины украинской энергетики несколькими ракетами. Есть гораздо больше целей, за которыми они могут охотиться — узлов в электросети, объектов перекачки и фильтрации воды, а также командных пунктов более высокого уровня. Существует, по крайней мере, некоторая вероятность того, что Россия начнет атаковать командные пункты, в которых находится персонал НАТО. Тем более, что поскольку НАТО официально на Украине нет, а есть только «добровольцы», то выбор их в качество целей не является откровенно агрессивным актом.

У России также есть много способов увеличить развертывание своих сил на Украине, которые не доходят до уровня полной мобилизации. У неё есть резерв демобилизованных солдат-контрактников, которых она может призвать, а также резервисты, которых она может привлечь с помощью частичной мобилизации.

Учитывая предупредительный выстрел в украинскую энергетику, у меня такое чувство, что Россия готовится к эскалации до более высокого уровня интенсивности, с которым Украина не может сравниться при своих природных ресурсах. В последнее время единственным другим игроком на лестнице эскалации являются Соединенные Штаты.

Украину ожидает зона темных времен. А, возможно, и американцев — на другом фронте этой войны.

Сирия и Украина — это два фронта в одной и той же войне, и это очень важно понять. В Сирии Соединенные Штаты попытались уничтожить самого важного ближневосточного союзника России и создать мусорную корзину хаоса, чтобы высосать российские ресурсы; на Украине НАТО вооружила государство-камикадзе, чтобы нанести удар по западной границе России. В сознании россиян эти войны неразрывно связаны.

После харьковского контрнаступления я сильно подозреваю, что Россия будет искать способ нанести ответный удар по Соединенным Штатам, не пересекая красных линий, которые могли бы привести к более прямой конфронтации. Сирия — это то место, где это могло бы произойти. На сирийской земле Соединенные Штаты содержат несколько незаконных баз, по которым Россия может нанести удар, используя своих сирийских союзников — примерно так же, как Соединенные Штаты используют Украину.

Россия находится на завершающей стадии подготовки новой сирийской воздушно-десантной дивизии. При российском воздушном прикрытии атака на одну из американских баз в Сирии была бы возможна — США были бы вынуждены выбирать между сбиванием российских самолетов и заигрыванием с ядерной войной или смиренным принятием потери незаконной базы, которую они с таким трудом скрывали от своих собственных граждан. Учитывая полное отсутствие энтузиазма у американской общественности по поводу еще одной войны на Ближнем Востоке, похоже, что США просто придется смириться с этой потерей.

Итак, чего я ожидаю в ближайшем будущем:

Российская эскалация атак на украинскую инфраструктуру и командные центры.

Увеличенное развертывание российских сил без полной мобилизации.

Активизация российских усилий по возвращению территории ДНР.

Возможная эскалация в Сирии — вероятно, в виде нападений сирийской армии на базы США.

---

Автор: Big Serge Thoughts, американский блоггер.

Перевод Сергея Духанова

Источник