Битва за мозги: России нужно министерство пропаганды или нет?

В России предложили создать министерство информации и пропаганды. С таким предложением выступил депутат Госдумы Андрей Гурулев.

По словам парламентария, россияне уже адаптировались к информационной войне, и научились различать фейки от правды.

«Говорят, что мы информационную войну проигрываем. По моему мнению, основная проблема — это отсутствие единого центра управления этой темой», — убежден депутат.

Предложение уже вызвало неоднозначную реакцию. Глава Союза журналистов Москвы Павел Гусев назвал идею безумной. Но насколько нам действительно это нужно? И будет ли идея поддержана? Или это попытка самопиара отдельного депутата?

— Возможно и попытка. Странно было бы политической фигуре сделать предложение, не пропиарившись при этом, — считает доктор философских наук, зав. кафедрой социологии и управления БГТУ им В.Г. Шухова Михаил Игнатов.

— Это часть профессии. Что касается прощупывания почвы. Вопрос назрел. Действительно, в журналистике есть этические нормы, предписывающие нейтральность и объективность позиции. И многие этой нормой пользуются при ответе на вопрос «Ты поддерживаешь СВО?» Но при этом, зачастую, забывая о всякой нейтральности и объективности в иных вопросах. Вот такое противоречие. Уловка, которой пользуются «неопределившееся». При этом на Украине такой уловкой большая часть журналистского цеха не пользуется. Чувствуете, где проблема? Особенно, когда это журналисты государственных или аффилированных с государством изданий. Эта бесхребетность, трусость и «хатаскрайничество» и создает почву для возникновения министерства пропаганды.

«СП»: — Гурулев считает, что основная проблема — это отсутствие единого центра управления информационной войной. Прав ли он? Нужен ли такой центр?

— Честно говоря, такой центр как раз и должен называться министерством пропаганды, если уж на то пошло. Можно его назвать по-другому, если кому-то так будет спокойнее. К примеру «Центр координации информационной работы». Суть разве изменится? Это больше похоже на перетягивание одеяла на себя. А так, да. Центр или министерство, но структура такая нужна. Время отбросить иллюзии по поводу СМИ и медиа. Если ими никто не будет управлять от лица государства, то ими будут управлять от лица другого государства. Примеров полно.

«СП»: — По словам Гурулева, россияне уже адаптировались к информационной войне, а также научились различать фейки от правды. Так ли это? Зачем тогда центр?

— Это смелое заявление. Где, к примеру, соответствующие результаты социологического анализа? Или мониторинги? Депутат понимает, что такое исследование хоть и можно провести, но погрешность тут будет достаточно высокая. Грубо говоря, от недели к неделе результаты будут очень разные. К примеру, в Белгороде, чисто на бытовом уровне, люди адаптировались. Но за всех не скажу, случаи, что называется, бывают разные. А центр или министерство в любом случае нужно. Это история не столько даже на сегодняшний день, сколько на будущие вызовы.

«СП»: — В СЖР саму идею назвали безумной… Не вырастим ли мы что-то плохое?

— А в каком начинании нет риска? Конечно, почва есть всегда. Особенно там, где нет неотвратимости наказания. По идее, конечно, предлагаемый и требуемый функционал центра, вообще-то должен был быть реализован тем самым СЖР, который непонятно чем, по большому счету занят. Я вот в этом вижу источник несогласия. Тут больше про борьбу за статус СЖР речь идет, чем о реальной пользе государству.

«СП»: — Почему все же, по-вашему, мы проигрываем информационную войну? Только ли из-за отсутствия координирующего органа?

— Давайте сначала разберемся, а проигрываем ли мы ее. Я вот, честно говоря, понимаю, что противник в этом направлении, конечно, прет, но и противодействие вполне себе наличествует.

Другой вопрос, что это противодействие случилось уже по ходу дела и пришлось резко обучаться ему. Это, конечно, не дело. А вот чтобы такого более не повторялось, как раз структура, подобная предлагаемому министерству и нужна. Вот чего как раз и не хватает.

— Как можно проиграть то, в чем не участвуешь? —задается вопросом политконсультант, кандидат философских наук Александр Сегал.

— Мы ее просто не ведем. То, что у нас называют информационной войной, можно с большой натяжкой назвать домашней пропагандой.

Основная проблема — категорическое непонимание того, что является объектом и предметом информационной войны. Начнем с того, что информационный удар наносится не по гражданам страны и не по власти, — он наносится по репутации власти, в первую очередь в глазах граждан, а также в глазах властей стран-партнеров, международных организаций, бизнеса, населения других стран… Репутация — это доверие к действиям, и это предмет информационной войны.

Отсюда два вывода. Первый. Совершенно не нужно вступать в соприкосновение с тем, чью репутацию вы хотите испортить — нужно обрабатывать его окружение, тех, с кем он взаимодействует и от взаимодействия с кем зависит — это и есть объекты информационной войны (они перечислены выше).

Второй. Нужно иметь как минимум два потока информации: 1) на население и партнеров противника и 2) на свое население и своих союзников. Задача первого — посеять на территории противника и среди его союзников сомнение в правильности действий властей противника, т.е. нанести урон его репутации. Задача второго — объяснить и обосновать (!) правильность действий своей власти и развеять сомнения своего населения и своих сторонников.

Вообще-то, это азы пропаганды.

«СП»: — Что, если такое министерство будет создано? Будет ли оно работать? Или очередной распил будет? Какие тут могут быть негативные последствия? Перегибы палки, злоупотребления?

—  Создание министерства для решения срочного вопроса — это все равно, что создание комиссии по выработке методов искусственного дыхания для задохнувшегося. Дело даже не в распиле (хотя и такой риск есть) — дело во времени и в оперативности. Это вопрос технологий и делегированных полномочий. А создание ведомства растягивает цепочку принятия решений, тормозит процесс и, что немаловажно, создает риск утечек в каком-нибудь из звеньев этой цепочки.

Напомню: в конце Великой Отечественной войны и в первые годы ракетно-космической гонки решающее слово в разработке технологий имел не столько Совнарком/Совет министров, сколько Совет главных конструкторов. Здесь тоже нужен совет главных технологов (только реальных, а не номинальных и номенклатурных). Спросите — назову.

Нужна картинка, нужен «военный продакшн», нужны сценарии.

Нужно играть на опережение, предвидеть варианты развития событий и под каждый из них — пусть даже неприятный — иметь заранее заготовленный набор инструментов и инструкций (т.н. «красные папки»). Нужно иметь обученный и натренированный персонал, который знает, что и как быстро сделать. Это азы кризисной информационной поддержки.

И главное, что должны знать технологи — это что говорить, что не говорить и что ни в коем случае не говорить. Иными словами, нужно иметь закрытые (непубличные) группы мозгового штурма, предлагающие нестандартные решения. Нужно иметь контакты с военными и спецслужбами для просчитывания информационных рисков — но последнее слово за информационщиками.

«СП»: — По-вашему, чего не хватает?

— Политической воли и понимания, что нужна работа на результат, и что результат измеряется не полученными деньгами. Кстати, зарплаты должны быть высокими, но это должны быть зарплаты специалистов, а не прибыли агентств. Государство должно быть работодателем, а не заказчиком.

— У нас любят порассуждать на подобную тему: вот, мол, надо возродить Совинформбюро — и сразу появятся новые Левитаны и Симоновы, Катаевы и Эренбурги, пойдут танкисты в яростный поход на Киев, а там и победа не за горами, — считает редактор «АПН Северо-Запад» Андрей Дмитриев.

— Однако руководил генерал Алексей Щербаков — человек с прекрасной репутацией, огромным авторитетом и отличный специалист. А кого поставят на хозяйство сегодня?

Значительную часть работы, которую должно делать государство, вытягивают сегодня своими силами наши военкоры на фронте — Семен Пегов и Wargonzo, Александр Сладков, ребята с тг-канала Рыбарь и другие…

Но они как раз регулярно подвергаются атакам с федерального Олимпа. Мол, слишком много себе позволяют, критикуют Минобороны и начальство в целом. Ссылаются охранители опять же на сталинские времена — мол, попробовали бы что-то вякнуть во время Великой Отечественной, сразу бы пулю в затылок получили. Однако тогда подобная критика существовала и даже поощрялась сверху. Как было с лично утвержденным Верховным к прокату фильмом «Фронт» братьев Васильевых (1942 год), где разоблачаются командиры, воюющие устаревшими методами.