Вопрос к Минобороны: Взяточник в Мобуправлении — тенденция или досадная случайность?

Гарнизонный военный суд Москвы арестовал на два месяца подозреваемого во взяточничестве сотрудника главного организационно-мобилизационного управления Генштаба ВС РФ полковника Ивана Мертвищева. На фоне частичной мобилизации инцидент приобретает политическое значение.

Мертвищев обвиняется в получении взятки стиральной машиной от военного комиссара Объединенного военного комиссариата московского района Раменки в обмен за лояльное отношение во время проверки деятельности этой структуры в период осеннего призыва в армию.

Полковник требовал стиральную машину стоимостью не менее 70 тысяч рублей. Торг происходил под контролем ФСБ. Задержанный в момент передачи взятки, Мертвищев вину полностью признал. Поэтому следствие сочло возможным в качестве меры пресечения назначить домашний арест.

В прежние времена вскрытое преступление осталось бы не очень значительным ведомственным ЧП, однако, в связи с публичными жалобами на недостаточное снабжение армии, в частности, мобилизованных россиян, могут возникнуть подозрения, что такое поведение тыловых офицеров — норма.

От тылового обеспечения прямо зависят военные успехи российских вооруженных сил на украинском театре военных действий. Тем более, зимой. Поставленные цели демилитаризации и денацификации противника требуют изменений в системе снабжения. Как реформировать тыл, чтобы победить в СВО?

— Оценка происходящему бардаку была дана в том числе и президентом, — говорит председатель Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов.

Огромное количество добра в армии, возможность его как-то утрясти, списать на учения и т. п. дает тыловикам, обозникам, каптёрщикам уникальные возможности. В советское время не зря говорили, что все, что создано народом, должно быть надежно защищено от прапорщиков.

После 1991 года тыл начал разрушаться первым, поскольку появление коммерции, спроса на военные товары на свободном рынке создали условия для хищений. Когда коммерсанты массово зашли в минобороны, они вообще перестали думать о «зеленых человечках» и начались хищения денег.

История с исчезновением 1,5 млн комплектов военной формы, о чем в Госдуме заявил депутат Андрей Гурулев, совсем не оригинальна. После первой чеченской компании на выделенные государством деньги тоже закупили негодную форму, которая намокала и наши бойцы начинали болеть.

У такого состояния тыла есть и исторические прецеденты. Вспомним, как в Первую мировую войну в русскую армию поставили овчинные тулупы из шкур павших животных и занесли в войска сибирскую язву. Воровство случается не только сейчас и не только у нас. В американской армии тоже воруют.

«СП»: — От этого не легче. Тем более Россия ведет СВО своими силами, а не руками ВСУ, как США. Как изменить снабжение армии?

— У нас система госрезерва давно вышла из-под контроля. Долгое время считалось, что воевать всерьез все мы равно не будем и относились к ней, как к кормушке для олигархов. Поскольку там были огромные объемы финансирования, чужих туда не допускали. Поэтому сейчас нужно провести тщательный анализ схем, всех поставщиков, а затем пересмотреть условия военного заказа.

Производить необходимое для армейских нужд желательно в России, а не в Китае. Это вопрос не только качества, но и национальной безопасности. Военные заказы имеет смысл размещать, например, как раньше, на ткацких фабриках в Иваново или в системе ФСИН. Помню, на форме, которую нам выдавали в армии, стояли клейма из этих учреждений.

В армейской системе нелегко понять, кто что на каком этапе «стырил». Поэтому нужен отдельный многоуровневый контроль за тылом. Армейские начальники, контразведчики, прокуроры должны внезапно и перекрестно следить за сохранностью армейского имущества. А главное, нести за свою контролирующую работу ответственность (как в «Макдональдсе», где расписываются за уборку).

Нужно ужесточить уголовную ответственность за хищения в военной сфере. Ведь если человек украл фуфайку на рынке — это полбеды, но если у солдата, то боец замерзнет. Нужно приравнять такие хищения по уровню наказания к измене Родине. Сейчас это пытаются сделать. Работа без ошибками невозможна без наказания. Пока мы этого не видим. Нет ни одного случая.

— Спустя несколько месяцев СВО был уволен начальник тыла Минобороны, назначен другой, но наладить работу тыла, включая решения вопросов мобилизации, — задача огромного масштаба, — продолжает тему военный эксперт Владимир Прохватилов.

Военные говорят: дилетант изучает тактику, а профессионал — логистику. То есть нужно не только налаживать мобилизационную логистику, но и логистику снабжения, проводить обучение бойцов теми небольшими силами, что у нас имеются. Делать это не в мирное время — заранее, а во время боевых действий высокой интенсивности крайне непросто. Нужно использовать методы Сталина и Берии. Нечто подобное можно услышать от основателя группы «Вагнер» Евгения Пригожина. Нужна ответственность, а не традиция, что система все прощает.

Кое-кого пора снять со своих постов и судить. Пусть расскажут со скамьи подсудимых об исполнении своих должностных обязанностей. Или отправить их на фронт, на передовую с понижением в звании, рядовыми бойцами в штурмовую бригаду. Посмотрите, как мобилизованы ВСУ, как они месяцами защищали Мариуполь. Противник, достойный уважения. А мы на других участках фронта раз и ушли с позиций, затем перегруппировка, потом маневр. Конечно, жизни солдат надо беречь, а жизни мирных граждан, которые поверили России разве не надо беречь?

Увеличение высшим военноначальникам предельного возраста службы тоже не добавляет мотивации нижестоящим офицерам. К сожалению, кумовство в армии побуждает прислуживаться, а не служить.

— Проблемы снабжения русской армии — это меньшая из проблем СВО, — отмечает координатор добровольческого движения «Интербригады» Юрий Староверов. — Снабжение наладить можно, но когда в очередной раз становишься очевидцем поистине гоголевского сюжета, руки опускаются. Полковник Мертвищев это типичный современный (а на самом деле возродившийся анахроничный русский типаж) чиновник РФ. Наиболее остро в стране стоит именно кадровый вопрос.

Российские чиновники прекрасно умеют имитировать деятельность. Например, в Нижегородской области снабжение мобилизованных со стороны аппарата губернатора выразилось в передаче им набора из туристического коврика, небольшого туристического рюкзака и летнего спальника, рассчитанного на температуру от 0 до +15. А под видом мультитулов выдали складные ножички. Стоимость закупки этого набора, по слухам, достигла баснословных цифр.

«Мертвищевы» и в гражданской и в военной сфере делают одно и то же — предают солдата. С «мертвищевыми» не победить.

«СП» Как переломить ситуацию?

— Нужна радикальная кадровая перетряска. Кадры есть, в стране множество и гражданских специалистов, и талантливых офицеров, проявивших себя в ходе боевых действий. Чтобы менять вороватых и некомпетентных чиновников на честных и преданных народу, нужна всего лишь политическая воля руководства РФ. Если Кремль решит воевать до победы, то даст отмашку на чистки элиты. Мы это поймем, когда снимут самых высших начальников в минобороны и генштабе.

Но и это не решает всех проблем, поскольку необходимо первым делом устранить раскол в элитах. Когда одна часть настроена на победу, а другая — на сговор и предательство, вместо объединения общества и государства для победы над врагом, происходит «шаг вперед, два назад».

Ненадежность тыла ощущается и в войсках, и если «перегруппировки» наших войск можно с натяжкой объяснить военной необходимостью из-за допущенных ранее ошибок, то обмены военных преступников, «не подлежащих выдаче», подарки нацистам от Абрамовича очень похожи предательство.

«СП»: Кажется, общество организовалось быстрее, чем госчиновники…

— Что касается «гражданского тыла», то у самоорганизации есть предел. Волонтеры могут организовать производство простого снаряжения, сбор и закупку даже технически продвинутого остродефицитного, однако без возможностей государства это все равно будет довольно ограниченная помощь. Отсутствующие производства и госзакупки волонтеры не заменят.

Эффективно было бы использовать волонтеров для гражданского контроля за происходящим на местах. Это позволило бы в кратчайшие сроки выявить недостатки и узкие места в системе. Но для этого надо давать гражданам полномочия, делиться некоторой властью, к чему государство пока не готово.

Поэтому лучшее, что может сделать государство с волонтерами и, шире, с гражданским обществом — не мешать ему развиваться и вносить свою лепту в победу.