Российско-белорусский «Ежик в тумане» перед танковыми гусеницами Речи Посполитой

10 апреля на встрече в Минске Александра Лукашенко с министром обороны России Сергеем Шойгу белорусский лидер рассказал немало интересного о том, в каком именно ключе он, оказывается, недавно обсуждал с Владимиром Путиным вопросы обеспечения совместной обороны двух наших стран. В частности, Александр Григорьевич поведал: «В общем, это звучало на переговорах так, что в случае агрессии против Беларуси Российская Федерация защищает Беларусь как собственную территорию. Вот такие нам нужны гарантии безопасности».

Вас ничего не удивляет в этих словах лидера соседней страны? Вы вместе со мной не задумываетесь, что защищать «Белорусь как собственную территорию» для русских, безусловно, хорошо, честно и полностью соответствует союзническому долгу. Но, по логике, такое везде и всюду возможно только на паритетных началах. Разве не так, Александр Григорьевич?

А если так, честно ответьте, пожалуйста: случись такая беда, что враг решится ворваться, скажем, в Крым раньше, чем в Белоруссию, — будут ли нам на подмогу на полуостров переброшены соединения и части вашей белорусской армии? Чтобы плечом к плечу с русскими солдатами занять траншеи и блиндажи, которые в спешном порядке прямо сейчас ввиду явной угрозы украинских прорывов уже возводятся под Джанкоем, Евпаторией и Керчью?

Президент Белоруссии, естественно, скромно промолчит на эту тему. Но и он, и мы точно знаем: не будет этого с Крымом! И вообще не будет нигде на территории России.

Потому что для того, чтобы Генштаб ВС РФ в Москве начал всерьез, а не формально, верстать планы боевого применения совместной российско-белорусской группировки везде, где ее участие может пригодиться, от Минска для начала требуется хотя бы в принципе официально признать Крым суверенной территорией РФ. И Донбасс с Херсонской и Запорожской областями — тоже. Но нет же этого сегодня. И вряд ли скоро подобное станет явью.

То есть, формально мы действительно в случае чего обязаны в обороне на окраинах условных Минска и Могилева стоять насмерть. Точно так же, как на подступах к родным Москве или Смоленску. Ибо уже 26 лет, со дня подписания в 1997 году молодым тогда еще Лукашенко и почти уже недееспособным Борисом Ельциным «Договора о Союзе Беларуси и России» строим, строим и никак не построим нечто, что, по неустанным обещаниям политиков, должно сделать нас с белорусами жителями единой, крепкой и счастливой страны.

Но весь мир знает, что пока такое строительство больше мечта, чем реальность. Союзного государства с четко оформленными границами и хоть сколько-нибудь дееспособными державными признаками нет ни на одной карте мира. И правильно, что нет. Потому что до сей поры перед миром этакий геополитический «ежик в тумане». Которого никто никогда не видел. Но про который разговоров в Москве и в Минске — языки политиков давно в мозолях.

Будь иначе, будь Союзное государство не давней пропагандистской фикцией Москвы и Минска, а оформленной геополитической реальностью — разве у кого-нибудь в мире возник бы соблазн, как теперь, обвинять нас в намерении летом 2023 года разместить тактическое ядерное оружие на территории Белоруссии? Нет, конечно. Потому что, если и впрямь живем в общем государстве с белорусами и все это знают, выходит, и ядерные боеголовки у нас с Минском общие. Куда хотим, туда и везем. Хоть под Гомель. Хоть под Владивосток.

А вот теперь, стало быть, Александра Григорьевича стало сильно припекать. Шойгу он позвал к себе в кабинет спустя буквально несколько дней после официального визита президента Владимира Зеленского в Варшаву и его заявления, что скоро между «незалежной» и Польшей государственная граница будет напрочь стерта.

Мир тут же заговорил о спешном возрождении нового издания могучей Речи Посполитой, упраздненной при самом непосредственном участии России в 1795 году. Когда и если такое произойдет, в Европе при активном содействии США мгновенно появится крайне мотивированная 1,5-миллионой численности украино-польская боевая машина, в обычных вооружениях по силам, по крайней мере, сопоставимая с российскими Вооруженными силами. А по сравнению с 75 тыс. солдат и офицеров Белоруссии это вообще несравнимо жуткая вещь.

Судя по поступающим сообщениям, даже Германия и Франция ежатся перед эдакой военно-политической перспективой на континенте. А конкретно для Белоруссии возникновение Речи Посполитой будет означать, что к давно так беспокоящим Минск 398 километрам ощетинившейся стволами госграницы с Польшей добавится сразу 1084 километра линии соприкосновения с тем же, по сути, противником.

Пока это Украина, которая связана нами боями на ее юге и востоке. А восстанет из средневекового пепла Речь Посполитая? Тогда ее приоритеты могут стать совсем другими. Продиктованными и Киеву куда более сильной Варшавой.

Первой военной жертвой нового европейского «хищника», не исключено, станет как раз Белоруссия. Чтобы и она оказалась, если разобраться, под знаменами Польши в составе нового государства. А тогда уж Варшава сможет поквитаться даже и с Москвой.
Понятно, что Лукашенко, страна которого уже с трех сторон (третья — рубеж с хотя и ничтожной в боевом отношении, но тоже достаточно кровожадной Литвой) оказалась во враждебном полуокружении, не может не думать о столь грустных перспективах. Отсюда и отчаянный зов к Москве: «Ратуйце, людзі добрыя!».

Я не в силах даже представить, каких внутренних терзаний Александру Григорьевичу стоит этот жест. Потому что вынужденно признавать буквально тотальную зависимость от воли Путина в обороне собственной страны и продолжать играть в «независимость» — это, знаете ли, становится даже не смешным. А вызывающим сочувствие к человеку, так любящему на парадах наряжаться в маршальский мундир, но не представляющему, как и чем на самом деле живут любые армии.

Вот ведь совсем недавно, в конце марта, в послании своему Национальному собранию президент Белоруссии откровенно и высокомерно блефовал относительно 9-тысячной группировки российских военных, дислоцированной в его стране: «Не надо пугать людей, что Путин захватил Беларусь. Я управляю этими войсками, которые находятся на территории Белоруссии. Они (Запад - „СП“) хотят вас изнутри пошевелить: „территориальную независимость, суверенитет отбирают россияне“. „Это я их привез сюда для того, чтобы обучить, подготовить, оснастить и научить работать, если не дай Бог придется это делать“».

Как вам хотя бы вот это: «Научить работать»? Это Лукашенко о солдатах и офицерах армии, с 2015 года воюющей в Сирии и второй год не на жизнь, а насмерть сражающихся за Украину.

Что касается: «Я управляю этими (то есть российскими — „СП“) войсками» — еще чище. И в комментариях, на мой взгляд, даже не нуждается. Хотя бы потому, что принципиально противоречит другому заявлению белорусского лидера, сделанному совсем недавно.

Как передало 16 февраля 2023 года БелТА, беседуя с иностранными журналистами, Александр Григорьевич признался: «Если вдруг совершится агрессия против Беларуси, мы с президентом Путиным договорились: эта дивизия (те самые 9 тысяч российских военных — „СП“) переходит в мое распоряжение и уже воюет в совместной группировке Беларуси и России».

Что, впрочем, тоже не совсем понятно. Потому что означает, будто в случае начала большой войны на западном стратегическом направлении объединенной группировкой российско-белорусских войск примется руководить не Москва, а Минск. Представить такое, на мой взгляд, просто невозможно.

Но речь все же именно о военном времени. А не о мирном, как сегодня. Поэтому предъявленное Национальному собранию в марте лукашенковское «я управляю этими войсками» по отношению к русским военным и выглядит как тезис исключительно для внутриполитического употребления. К реальности отношения не имеющим.

Представляете, каково человеку со столь заоблачными властными амбициями перед лицом кратно возрастающих на его границах военных угроз ломать шапку в Минске с просьбами о срочной подмоге?

Но — хватит о личных переживаниях самого главного нашего союзника. Куда важнее, в каком направлении дальше двинется процесс укрепления обороны на бумаге будто бы давно Союзного государства?

Как представляется — перед лицом возрождающейся Речи Посполитой вариантов ни у Путина, ни у Лукашенко не осталось. Надо переставать мешать пустое с порожним. И приступать, наконец, к реальному строительству реального славянского Союза. В какой угодно форме. Хоть федеративной, хоть конфедеративной.

Полагаю, подобные проблемы сейчас и перед Киевом с Варшавой. Если там опередят нас с белорусами на пути собственной интеграции, — как минимум, для Минска могут очень быстро наступить весьма тяжкие времена. Да и Москве от Речи Посполитой в перспективе не светит ничего хорошего.

Вероятно, сознавая это, Путин, как можно понять, недавно предложил своему не в меру «самостийному» партнеру вернуться на путь признания грозных реальностей. Как минимум многообещающе прозвучало такое признание Александра Григорьевича в разговоре с Шойгу: «Поэтому я этот вопрос поднял в переговорах с президентом России. Он абсолютно меня поддержал по всем направлениям. И, говорит, нам надо проревизировать все наши договоры и соглашения — Беларуси и России. И посмотреть, какой нормативный правовой акт межгосударственного характера надо принять сейчас, чтобы обеспечить полную безопасность Беларуси?».

Не знаю над чем тут долго думать? Вот все, что в наших столицах вожди напринимали с 1997 года в деле ни шаткого, ни валкого строительства Союзного государства, и надо «проревизировать». Чтобы поскорей построить, наконец, хоть что-то внятное.

Надеюсь, этому поспособствует хотя бы военная гроза, что уже клубится у общих союзных границ на западном и юго-западном стратегических направлениях.