Уроки взрыва на мосту под Самарой: Подозревал, но промолчал — уже пособник

Утром 4 марта на железнодорожном мосту через реку Чапаевка под Самарой произошел мощный взрыв, и практически сразу после этого руководство ГУР Украины отрапортовало, что теракт — это их рук дело.

Поезда в момент взрыва на мосту не было, поэтому никто не пострадал, но движение на перегоне Звезда — Чапаевск Куйбышевской железной дороги остановлено.

Террористическая угроза в России усиливается. О том, что можно сделать, чтобы противостоять ей, «Свободной Прессе» рассказал генерал-майор ФСБ, руководитель организации «Офицеры России» Александр Михайлов.

«СП»: Александр Георгиевич, теракты в последнее время происходят достаточно систематически. Как можно справиться с этой проблемой?

— Мы так же систематически раскрываем агентурные каналы украинской разведки, задерживаем лиц, которые ведут приготовления к террористическим актам, и количество совершенных диверсий значительно меньше, чем предотвращенных на стадии подготовки.

Но мы понимаем, что всё предотвратить только усилиями спецслужб практически невозможно при таких размерах Российской Федерации. Мы помним события конца прошлого века и начала нового, когда во время событий на Кавказе по всей территории России пускали под откос поезда, захватывали заложников — на мюзикле «Норд-Ост» в Москве, в школе города Беслан, в больнице Будённовска, взорвали несколько жилых домов, два из которых — в столице.

Железная дорога — самая уязвимая цель для диверсантов, потому что это — артерия огромной протяженности, и к каждому столбу полицейского не поставишь. Естественно, этим пользуется противник.

Начиная с 2014 года сотрудники ГУР создавали в России плацдармы для подготовки террористических актов, внедряли к нам свою агентуру, легализовывали ее. Многие террористы зарекомендовали себя в глазах соседей и знакомых добропорядочными гражданами и ждут свистка, чтобы преступить к диверсиям.

Я думаю, что в ходе расследования теракта под Самарой многое выяснится, будут выявлены не только исполнители, но и каналы поставок взрывчатки, места изготовления взрывных устройств. Многие нюансы вылезут.

Самара находится в 1000 км от Москвы на восток. Допустить, что взрывчатку туда завезли с территории Украины, в принципе, можно. Но более реально предположить, что какие-то люди добывали взрывчатку здесь, у нас. Здесь же изготавливали взрывное устройство. Кто-то привозил им деньги. Эта цепочка, естественно, будет раскручиваться.

Мы — люди терпеливые в этом плане, будем копать. Большинство предыдущих терактов раскрыты. Но нужно понимать, что Самарская область — это не Москва и не Питер, где существует система распознавания лиц, там прятаться проще.

Обратите внимание: подорванный мост — не очень протяженный. Он не охранялся так внимательно, как мосты стратегического значения, где есть камеры, разнообразные системы слежения и дежурные.

Но получается, что мы небольшие мосты совсем никак не охраняем, если их можно минировать достаточно большим количеством взрывчатки? Ну ладно, нет камер, не хватает сотрудников полиции. А где были дружинники?

Вот и получается, что пока мы не начнем активно работать с населением, привлекать его к обеспечению безопасности — мы уязвимы.

«СП»: А у нас в принципе еще существуют дружинники?

— Я много говорил, что у нас должны быть нормальные территориальные системы обеспечения безопасности и правопорядка, но к сожалению власть смотрит на эти вещи легкомысленно. Большинство терактов предотвращается, остальные раскрываются — ну и здорово.

Только мы забываем, что террористическая угроза конца 90-х — начала нулевых исходила всего из одного региона, а сейчас ее распространяет весь блок НАТО. Опасность несоизмеримо выше.

Дело не только в дружинниках. Очень часто, когда мы рассматриваем такого рода преступления, оказывается, что количество людей, которые были так или иначе осведомлены, поистине огромно. Кто-то добывал, кто-то доставлял, кто-то это хранил, кто-то сдавал помещение, и масса людей все это видели или о чем-то таком слышали.

Главное разведывательное управление Украины при всей конспирации оставляет много следов, но пользуется тем, что мы не работаем с населением, а оно — не информирует нас о подозрительных событиях. Если граждане будут информировать о своих подозрениях и наблюдениях — мы значительно повысим нашу общую безопасность.

Но вернусь к вашему вопросу о дружинниках. Я недавно был на совещании, где начальник одного из УВД докладывал, как на его территории все замечательно. Действительно, там ничего такого страшного давно не происходило. Но я задал вопрос о том, сколько у них дружинников?

Ответ порадовал, цифра существенная. Но только оказалось, что эти дружинники — на бумаге. Существуют списки, кому-то выдали повязки и удостоверения. Но физически они никуда не ходят с целью патрулирования. Есть всего несколько человек, объединенных в группу, которая получает гранты. На эти гранты они выходят в светлое время суток покрасоваться рядом с полицией.

Ребята, хватит заниматься показухой. Нужно выстраивать отношения с населением.

Я сам являюсь депутатом Солнечногорского совета. Я несколько раз предлагал обсудить вопрос о создании структур по обеспечению безопасности самими гражданами. Ни разу не вынесли на обсуждение. Но эта патриархальная тишина, которая туманом благополучия покрыла нашу территорию, рано или поздно оборачивается взрывами.

Потому что правоохранительные органы, Росгвардия, ФСБ — мы все находимся в изоляции от граждан. Информация от них поступает крайне редко.

Мы всё время беспокоимся о том, чтобы не дай Бог не развести стукачество. Но в своем ли мы уме, когда так рассуждаем? Мы что, хотим, чтобы наши дети погибали в терактах, но зато не было стукачества?

Надо менять менталитет. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Готовность граждан помогать правоохранительным органам есть, но эту помощь нужно организовать.

«СП»: После взрывов на московских улицах Гурьянова и Каширском шоссе в 1999 году москвичи сами, безо всякой организации сверху или со стороны органов начали по ночам патрулировать свои дворы, а днем — проверять чердаки и подвалы…

— Вот именно! Народ сказал: мы можем обойтись и без милиции, если она не справляется, мы лучше сами себя будем охранять.

Стали сами уточнять маршруты, составлять графики и выходить по этим графикам, и никто не опаздывал и не прогуливал. Потому что всем жить хотелось. Вот тот опыт Москвы сейчас нужно вспомнить, только уже в масштабах всей страны.

Сейчас конфликт уже не локальный. Где гарантия, что следом за ГРУ не начнут осуществлять теракты в России спецслужбы Финляндии, Эстонии или Латвии, если против нас всё НАТО воюет?

К сожалению, в последнее время мы очень редко берем с поличным или просто задерживаем в России сотрудников украинских спецслужб.

Мы задерживаем их агентуру — лиц, которые имеют российское гражданство. Но взамен задержанных украинские разведчики вербуют новых. Эта вербовка не может быть совсем незаметной, если граждане начнут об этом сообщать.