Скотт Риттер: НАТО только сейчас начинает понимать, что у Путина в запасе есть несколько козырей

Идет 28 месяц СВО России на Украине и уже можно сказать, что конфликт прошел через несколько отдельных фаз. Все они (кроме одной — начального гамбита) отдавали приоритет боевым действиям на истощение. Для западных военных наблюдателей, воспитанных на том, что считается «современной» военной философией маневренной войны, этот российский подход казался примитивным.

С западной точки зрения — это возврат к позиционным боям прошлого, где человеческая жизнь была товаром, который легко обменивался на несколько сотен метров изрытой снарядами земли.

Но если присмотреться внимательнее и учесть накопленные за 27 месяцев данные, российский подход предстает как прогрессивное применение военного искусства, которое учитывает весь спектр приемов — тактику малых подразделений, потенциал оружия, разведку, связь, логистику, оборонную экономику и, может быть, главное — политическую реальность.

Важно помнить следующее: хотя Россия вступила в конфликт только с одним противником (Украиной), уже через несколько месяцев стало ясно, что Москве противостоит совокупный военный потенциал коллективного Запада.

Финансовая, материальная, логистическая, командно-управленческая и разведывательная поддержка НАТО была объединена с людскими ресурсами Украины для создания военной мощи, которая позволила бы измотать Россию физически и морально, стратегически победить Россию, создавая условия для ее экономического и политического краха.

То, что Россия распознала это намерение своих явных и неявных противников еще на раннем этапе, говорит о терпении и дальновидности ее руководства. Внешние военные наблюдатели критиковали Москву за неспособность нанести сокрушительный удар по Украине и приписывали это плохому управлению и слабым возможностям российской военной машины, которую внезапно посчитали нерабочей.

Однако в реальности Москва совершала стратегический переход от военной позиции мирного времени. Первоначально она готовилась к кратковременному конфликту, который бы принудил украинское правительство сесть за стол переговоров (только для того, чтобы переговоры были сорваны западными партнерами Украины, которые вместо мирного урегулирования решили пожертвовать Украиной в надежде на стратегическое поражение России). Затем Москва перешла к позиции, которая бы ослабила способность Украины к сопротивлению и возможность коллективного Запада поддерживать Киев экономически и политически.

С военной точки зрения стратегической целью России всегда была «демилитаризация» Украины. Первоначально этого можно было достичь, разгромив украинские силы на поле боя. И действительно, Москва была на пути к этому даже после того, как она отвела свои силы из-под Киева и с других территорий, которые заняла на начальных этапах конфликта.

Когда Россия перешла ко второму этапу, целью было завершить освобождение Донбасса. Бои, которые велись в мае и июне 2022 года, едва не довели украинскую армию до критической точки — медленные, изнурительные операции, в которых Россия использовала свое превосходство в огневой мощи и нанесла огромные потери ВСУ, не имевших возможности полностью обеспечивать себя.

Спасло украинцев только решение коллективного Запада влить в Украину значительные военные ресурсы — в том числе деньги на оборудование, обучение, логистику, командование и управление, а также разведку. С помощью НАТО Киев смог восстановить свою истощенную армию и перейти в контрнаступление, отбросив российские войска в районе Харькова и Херсона.

Этот военный успех обернулся крахом для Украины и ее западных союзников. Территориальные завоевания, достигнутые в ходе наступлений на Харьков и Херсон с конца августа по середину ноября 2022 года, оказались наркотиком.

Пока Россия приспосабливалась к новым реалиям расширенного конфликта — мобилизовала сотни тысяч солдат, выстроила мощную оборону и перевела свою оборонную промышленность на военные рельсы — украинцы и их советники из НАТО считали, что они просто смогут повторить успехи лета-осени 2022 года в летнем контрнаступлении в 2023 году.

Но надежда оказалась тщетной.

Именно в этот момент Россия начала более комплексно применять принципы операции на истощение. В то время, как Украина и ее друзья из НАТО собрали мощный наступательный потенциал, соединив последние подготовленные людские резервы Украины и миллиарды долларов западного оборудования и обучения, Россия продолжала заниматься так называемой «мясорубкой» в Артемовске и вокруг него (на Украине этот город известен как Бахмут). Бои привели к огромным потерям с обеих сторон.

Однако Россия сумела не только справиться с этим, но и продолжить накопление стратегических резервов. А Украина растратила десятки тысяч солдат и миллиарды долларов военной техники, которую трудно было заменить и которая была выделена для контрнаступления летом 2023 года.

Таким образом, когда украинцы наконец начали контрнаступление в начале июня 2023 года, у них было недостаточно сил. В течение следующих нескольких месяцев, вплоть до осени, украинская армия с трудом преодолевала российскую оборону, которая была подготовлена к отражению атак.

К моменту остановки контрнаступления в декабре 2023 года Украина была истощена. ВСУ израсходовали свои людские резервы.

НАТО истощило запасы доступной военной техники. А Запад был политически обессилен перспективой бесконечного конфликта, который как будто обрекал западные страны бесконечно бросать деньги на ветер, не достигая стратегической цели — разгрома России.

С другой стороны, Москва вышла из украинского контрнаступления 2023 года в выгодном положении. С военной точки зрения, это была победа в войне на истощение с коллективным Западом — элементарная военная математика подсказывала, что Украина потребляла рабочую силу и материальные ресурсы гораздо быстрее, чем могла их восполнить, из-за чего Киев ослабевал по мере ​​затягивания конфликта, в то время как Москва накапливала рабочую силу и материальные ресурсы гораздо быстрее, чем Украина могла их уничтожить. Таким образом Россия становилась сильнее с каждым днем.

В экономическом плане Украина и ее западные покровители были истощены. Агрессивные антироссийские санкции, введенные Западом, привели к серьезному сокращению промышленного потенциала европейских членов НАТО, без чего было трудно продолжать военную поддержку Украины в тех же объемах. А внутриполитические реалии в США, усиленные президентским избирательным циклом, который стал предметом горячих споров, парализовали способность Америки финансово поддерживать Украину.

Военное и экономическое истощение Украины и коллективного Запада серьезно повлияло на их способность обеспечить политическую поддержку своего союзника в ходе боевых действий, которые не имели никаких видимых перспектив благополучного исхода.

Никак нельзя сказать, что конфликт обошелся России даром, но подход руководства к созданию условий на поле боя, призванных максимизировать потери противника и минимизировать свои собственные, означал, что Москва вступила в 2024 год в гораздо более сильной позиции в военном, экономическом и — что, может быть, важнее всего — в политическом плане.

Говорят, что война — это продолжение политики иными средствами. Военный конфликт на Украине, где Россия столкнулась с коллективным Западом — не исключение. Победа президента России Владимира Путина на выборах обеспечила руководству в Москве политический мандат, который значительно укрепляет позиции России, особенно на фоне ослабленной Украины.

Именно в таком контексте следует рассматривать российское наступление к северу от Харькова.

С военно-политической точки зрения операция имеет конкретную цель — оттеснить украинские войска от границы с Россией, чтобы украинская артиллерия и ракетные системы больше не могли поражать российскую территорию. Но у этого наступления есть и более масштабная задача — продолжить процесс перемалывания украинских сил, завершить «демилитаризацию», намеченную Кремлем.

В этом Россия преуспевает. Наступая к северу от Харькова, Москва вынудила Киев не только задействовать последние мобильные стратегические резервы, но и, поскольку их было недостаточно, заставить Украину снять подразделения в Херсоне, Запорожье и Донбассе и перебросить их на харьковское направление. Истощение резервов — неотъемлемая часть общей российской стратегии. По мере того, как эти силы перемещаются в район Харькова, их блокируют российские авиаудары, ракеты и удары беспилотников, что еще больше подрывает боевой потенциал украинских сил. В результате Украина теперь защищает более протяженную линию обороны, а сил у нее меньше, чем было в начале конфликта.

Не следует ожидать, что Россия остановится на харьковском направлении. Сообщается, что Москва собирает значительные силы напротив украинского города Сумы. Если Россия начнет там новое направление атаки, Украине будет трудно найти достаточно сил для жизнеспособной обороны. И в какой-то момент нужно ждать появления дополнительных резервов на других участках поля боя, возможно, в Запорожье, Донецке или Луганске, где украинские силы были растянуты до предела.

Цель любой войны на истощение — это измотать противника до такой степени, чтобы он больше не мог сопротивляться. Такова была цель начавшей СВО Москвы с апреля 2022 года. Сегодня перед ней стоит эта же цель. Наступление в Харькове — только одно из проявлений этой стратегии и самый явный признак того, что российский эндшпиль на Украине уже близко.

---

Автор: Скотт Риттер (Scott Ritter) — отставной офицер разведки Корпуса морской пехоты США. Служил в Советском Союзе, участвуя в реализации договоров по контролю над вооружениями, в Персидском заливе во время операции «Буря в пустыне» и в Ираке, наблюдая за ликвидацией ОМУ.

После вторжения США в Ирак в марте 2003 года Риттер выступил против войны. Он продолжает делать это сегодня, предлагая свой критический анализ американской внешней политики и политики в сфере национальной безопасности.

Оригинал

Перевод: Анна Полунина

---

Последние новости и все самое важное о спецоперации на Украине, — в теме «Свободной Прессы».