Массированный налет укро-БЛА — вспомним опыт Первой мировой

Средства противовоздушной обороны России в ночь на 1 сентября отражали атаку над 15 российскими регионами. Всего уничтожено 158 украинских беспилотников самолетного типа, сообщило Минобороны России. 10 из них были нацелены конкретно на Москву.

Понятно, что подавляющее число украинских тихоходных дронов все-таки уничтожается. Но их число непрерывно растет, и в какой-то момент наша ПВО просто может захлебнуться в их количестве. И возникает вопрос — каким образом мы можем расширить борьбу с этой напастью? Один из очевидных на первый взгляд ответов — привлечь к этому делу малую авиацию. Тем более, что «Свободная пресса» уже писала о том, что на Украине для борьбы с «Геранями», да и с беспилотниками побольше, начали использовать учебно-тренировочные двухместные Як-52. Экипаж — пилот и стрелок с дробовиком.

Можем ли мы реализовать подобную схему? С таким вопросом «СП» обратилась к летчику-испытателю, Герою России Андрею Синицыну. Он, в числе прочих самолетов, включая «вертикалку» Як-141, испытывал и многие машины, относящиеся к малой авиации. И на небольших самолетах летает по сей день.

«СП»: Андрей Александрович, что-то вспомнилось — в свое время нужно было внедорожники ставить на учет в военкомате. Нет ли смысла и малую авиацию как-то использовать для решения оборонных задач. Против массовых налетов придется выставлять и свою какую-то массовость…

— Это вопрос законодательства. Но это даже не главное. Ну, подчинили — а кто летать на них будет? Какие задачи выполнять? И тут такой момент — ничего кроме наблюдения машины, специально не дооборудованные для решения таких задач, выполнять не могут.

Если говорить о борьбе с беспилотниками, то на борту должно быть какое-то вооружение, какое-то прицельное оборудование. И по сути, мы возвращаемся к авиации времен Первой мировой… Полагаю, если на воздушных судах малого класса и устанавливается радиолокационное оборудование, то в любом случае это не массовое явление. В этой ситуации все равно главным моментом является именно обнаружение «неопознанных объектов». Мы можем поднять десятки самолетов, но обнаружить они вряд ли что смогут.

Но если двигаться в этом направлении — оснащать поршневые самолеты специальным оборудованием для борьбы с БЛА, включая некие контейнерные РЛС — то с учетом скорости принятия решений, принятой у нас, до первого значимого результата пройдет четверть века.

А заниматься самодеятельностью — себе дороже, ты и окажешься крайним.

«СП»: А кто у нас сейчас летает на малых самолетах? Их в принципе можно привлечь для решения такого рода задач?

— Возрастной диапазон — от 18 до 80 лет. Летать умеют, но вопрос — как их сорганизовать. Управлять людьми, способными купить себе собственный самолет, не так просто.

Замечу, что во времена Советского Союза такой вопрос вообще бы не стоял — в системе ДОСААФ было полно подготовленного народа, случись нужда — было бы, из кого выбирать. И техника была, да и возможности ее дооборудования под конкретные задачи тоже имелись. Нашлись бы и летчики, и стрелки с дробовиком.

А сейчас ситуация такая, что использование имеющейся малой авиации для борьбы с БЛА — путь тупиковый.

«СП»: А что делать?

— Проблема в том, что все наши штатные системы ПВО легко отслеживаются натовскими спутниками, и уже маршрут налетов выстраивается так, чтобы пройти по незакрытым локаторами коридорам. Ну и профиль полета — летят они очень низко.

В такой ситуации, полагаю, стоило бы набраться мужества и вооружить людей дробовиками, выстроив некую цепочку на угрожаемых направлениях и возле объектов, которые могут подвергнуться нападению. Дежурства в деревнях. Увидел, что что-то жужжит — сбивай.

«СП»: Раз вспомнили Первую мировую, то на ум приходят звукоулавлители-пеленгаторы с раструбами. На современной элементной базе их вроде несложно-то сделать…

— Сделать-то можно, но, как уже говорилось, в условиях нашей бюрократии быстро не получится. Задача простая — нужно всех построить, поставить задачу и спрашивать ее своевременное исполнение. Чего у нас, как я понимаю, не происходит.