Путин разрешил Минобороны заткнуть огромные кадровые «дыры», о которых там полгода назад и не думали

В ближайшей перспективе Вооруженные силы РФ по численности личного состава будут уступать только Народно-освободительной армии Китая. Оставим, таком образом, позади себя по этому показателю США и Индию, у которых на сегодня в строю пока больше, чем у нас, солдат и офицеров. Это следует из указа президента Владимира Путина, подписанного в понедельник, 16 сентября.

В документе, вступающем в силу с 1 декабря 2024 года, сказано, что Министерству обороны разрешено увеличить штатную численность военнослужащих в нашей армии и на флоте до 1,5 миллионов человек. Иными словами — сразу на 180 тысяч. Ибо доселе людей в погонах у нас было до 1,32 миллиона.

Чрезвычайность этой меры не вызывает сомнения хотя бы потому, что в России и без того с каждым днем и повсеместно все острее ощущается нехватка трудовых ресурсов. «В экономике практически не осталось (свободных — „СП“) рабочих рук, ситуация с кадрами действительно очень острая», — прилюдно горевала недавно председатель Центробанка Эльвира Набиуллина.

Стало быть, в таких буквально аховых условиях решиться на изъятие из народного хозяйства дополнительно огромного количества молодых, в большинстве — достаточно образованных и здоровых мужиков, можно только если еще сильнее станет припекать в ином месте. Судя по всему — в Вооруженных силах оно в последние месяцы и припекает так, что мало давно уже там никому не кажется.

Ведь смотрите, что происходит. Нынешняя, и, как выясняется нынче, — совершенно недостаточная численность солдат и офицеров в России была установлена менее года назад. В декабре 2023 года. Одновременно с объявлением прежним министром обороны Сергеем Шойгу о новых крупнейших за последние десятилетия организационно-штатных мероприятий по укреплению нашей обороноспособности на всех стратегических направлениях.

Вкратце перечислю: Шойгу доложил, что помимо четырех существующих в ту пору военных округов (Западного, Южного, Центрального и Восточного) уже к 1 марта 2024 года следует сформировать еще и порушенные всего 13 лет назад его самоуверенным и легкомысленным предшественником Анатолием Сердюковым Московский и Ленинградский военные округа. Оба — на основе подлежащего расформированию ЗапВО.

А еще — в Сухопутных войсках развернуть в дивизии семь мотострелковых бригад. В состав каждой общевойсковой (танковой) армии дополнительно ввести по смешанной авиационной дивизии и по бригаде армейской авиации численностью 80−100 боевых вертолётов.

В ВМФ все пять имевшихся в распоряжении адмиралов бригад морской пехоты превратить в дивизии.

В соответствии с теми планами в ВКС РФ по планам Генштаба вскоре должны появиться сразу три управления новых авиационных дивизий, восемь бомбардировочных авиационных полков, один истребительный авиационный полк, а также шесть бригад армейской авиации.

Намечено было создать и две новые дивизии в Воздушно-десантных войсках.

Понятно, что для воплощения в жизнь всего этого громадья минобороновских организационно-штатных намерений уже тогда нужна была просто прорва дополнительного личного состава. Поэтому в том же прошлогоднем декабре президент разрешил военным увеличить численность рядового, сержантского и офицерского состава в армии и на флоте сразу на 14,7% - с 1.150.628 до 1.320.000 человек.

Года, как мы видим, еще не прошло. И внезапно только что выяснилось, что и прежних показателей совершенно недостаточно. Военным прочно понадобились те самые дополнительные 180 тысяч служивых, с которых мы и начали этот разговор.

Что произошло? Прошлой зимой в Генштабе плохо посчитали? Или в ВС РФ стало происходить нечто совершенно непредусмотренное на итоговой (2023 года) коллегии Минобороны?

Похоже на то. И почти наверняка все происходящее связано со все более и более ожесточающимися боевыми действиями на Украине и вокруг нее.

Так, в конце марта 2024-го еще в ту пору министр обороны Шойгу неожиданно заявил: «До конца года планируется сформировать две общевойсковые армии и тридцать соединений, в том числе четырнадцать дивизий и шестнадцать бригад… Сформированы армейский корпус, мотострелковая дивизия, Днепровская речная флотилия и бригада речных катеров флотилии».

Было совершенно непонятно: это в дополнение к тому, о чем речь шла в декабре? Или в развитие тех же оборонительных идей?

Насколько можно судить — именно в развитие. Причем — в сторону резкого усиления потребностей Вооруженных сил. Хотя бы потому, что ни о какой Днепровской флотилии за три месяца до этого речь точно не шла.

Затем в августе грянуло украинское вторжение в Курскую область. Дороги в которую со стороны вражеской территории, как выяснилось, оказались распахнутыми едва ли не настежь. За исключением редких формирований пограничников на этом рубеже почти никого и не было. А отдельные батальоны из солдат-срочников, которые что-то все же прикрывали в глубине территории области, на гордое звание «войска прикрытия госграницы» тянули с большой натяжкой. Поэтому были буквально смяты танковым гусеницами противника.

В первые сутки-двое вся наша надежда под Курском, как оказалось, была только на фронтовую и армейскую авиацию. Которая в ряде случаев в одиночку и спасала положение ракетно-бомбовыми ударами по колоннам почти беспрепятственно рвавшегося в глубину нашей территории врага.

Понятно, что с этим мириться далее нельзя было ни на этом направлении. Ни под Белгородом и Брянском, где положение определенно было не лучше.

Таким образом, нашему проворонившему все что можно и нельзя на границах с Украиной Генштабу стало понятно, что закрепляться на участках госграницы в этих трех областях придется всерьез и надолго. А где брать дополнительные полки, бригады и дивизии, чтобы сделать непроходимыми для ВСУ многие сотни километров еще совсем недавно мирной на вид госграницы?

В декабре 2023-го об этом точно никто из многозвездных российских генералов и не думал, не гадал. Зато теперь под огнем противника им все приходится делать «в режиме ошпаренной кошки».

Но люди, которых надо срочно сажать в спешно вырытые окопы?.. Где брать этих людей для дополнительных войск прикрытия госграницы с Украиной, которые бы сделали ее гарантированно непроходимой для врага?

Наконец, сильно подозреваю, что и наши людские потери на фронте по тем же прискорбным причинам сегодня сильно выросли по сравнению с прежними прогнозами военных.

По всему перечисленному выходит, что многие прошлогодние расчеты Генштаба после трагического «курского» августа 2024 года полетели в тартарары. Вот и пришлось, предполагаю, руководству Минобороны незапланированно мчаться в Кремль, кланяться Путину с просьбой выделить дополнительные квоты на набор тысяч и тысяч новых, не предусмотренных прежними штатными расписаниями, военных.

Но тогда возникают другие вопросы, на которые, сильно подозреваю, у генералов внятного ответа нет. Ладно, допустим дополнительных солдат мы с горем пополам наберем. Для чего, скажем, уже на грядущую осень существенно увеличим для военкоматов планы призыва на срочную службу. Со 150 тысяч новобранцев, которые были направлены в войска прошлой весной, еще хотя бы тысяч на 30−40.

Возможно, остальное доберем контрактниками. Их общую численность в войсках, как в свое время обещал Шойгу, к концу 2024 года и так было планировано довести до 745 тысяч. Придется, видимо, увеличивать и это число. Тысяч эдак до 800−850. Для чего еще более впечатляюще нарастить и без того по любым меркам немаленькие сегодняшние выплаты тем, кто соглашается записаться в профессиональные солдаты и сержанты. И в этом качестве поскорее топать на фронт.

Но где нам набрать десятки тысяч дополнительных офицеров для этого на глазах численно разбухающего войска?

Лейтенанты, как известно, по мановению волшебной палочки не рождаются. Каждого требуется учить и воспитывать в училище или академии по четыре-пять лет. Откуда Минобороны в самых настоящих боевых условиях выкроить это время, чтобы получить в требуемом количестве множество командиров рот, батарей и взводов?

Нету у нашей армии этого времени. Поэтому и лейтенантов-капитанов в требуемом количестве тоже нету.

Их настолько не хватает, что в ходе продолжающейся спецоперации на Украине лейтенантские погоны безо всякой дополнительной подготовки прямо на поле боя вручаются наиболее отличившимся в боях солдатам и сержантам. Правда, при условии наличия у них высшего образования, полученного до службы в гражданском вузе.

У меня нет сомнений, что такой исключительной чести и офицерских погон удостаиваются действительно замечательные воины. Любой из них не дрогнет в бою. Но вот организовывать бой хотя бы взвода или роты большинство из них почти наверняка не умеет. Основами психологии и педагогики такие лейтенанты тоже вряд ли владеют. Иначе чему же долгих четыре-пять лет сегодня в нормальных общевойсковых и танковых училищах обучают их будущих кадровых коллег?

Думал ли хоть кто-то в руководстве оборонного ведомства что офицерский корпус России хоть когда-либо окажется в подобной кадровой ситуации? Точно — нет. Иначе не расформировывали бы с 1992 года десятками лучшие и самые заслуженные военно-учебные заведения страны. Но что толку теперь про то хотя бы просто горевать?

Действовать надо. Сохранять и приумножать то, что осталось после этого бездумного погрома. И как можно скорее открывать новые «кузницы офицерских кадров».

Пока с этим у Минобороны как-то не очень. В открытой печати появлялись сведения, что скоро в Ульяновске на полную мощь фактически на пустом месте заработает новое высшее военное авиационное училище, собранное из остатков расформированного в 2002 году прославленного Балашовского высшего военного авиационного училища лётчиков имени Главного маршала авиации Новикова (Балашовского ВВАУЛ).

В Саратове в нынешнем месяце завершило набор 300 курсантов и начало работу с ними возрожденное высшее артиллерийское командное училище, что бестолковые наши военные «реформаторы» окончательно прикончили было пару десятилетий назад.

В Новочеркасске решено заново открыть после тринадцатилетнего перерыва высшее военное командное училище связи. Но — только с 2026 года, раньше, говорят, не успеть. Выходит, первых лейтенантов войска из Новочеркасска получат не ранее бесконечно далекого от нас в свете боевых событий на Украине 2031 года.

А больше ни о единой подобной хоть сколько-нибудь ободряющей новости даже и слышать пока не приходилось.

Вот почему мы вечно и, как показывает опыт, — безнаказанно для многих своих руководителей опаздываем в деле укрепления обороны России? Ведь плата за эти опоздания одна. Солдатская и офицерская кровь.