Министр обороны Белоусов: С начала года нами выбита почти половина личного состава ВСУ

Только за первые семь месяцев нынешнего года в зоне СВО украинская армия потеряла едва ли не половину своей общей численности. Такой просто ошеломляющий вывод следует, на мой взгляд, из статистики, озвученной 29 августа 2025 года на заседании коллегии Минобороны РФ его главой Андреем Белоусовым.

В выступлении министра было много чего интересного. И про общее количество с января наших массированных и групповых ударов по врагу. И по катастрофическому снижению потенциала его оборонной промышленности. И по растущей месяц к месяцу общей площади освобожденной нами за это время территории.

Но сейчас выделим главное: по словам Белоусова, за минувшее время «значительно снижен боевой потенциал украинских вооруженных сил. Только в текущем году ВСУ потеряли более 340 тысяч военнослужащих».

То есть — примерно по 50 тысяч каждые три десятка дней. Жуть, да и только!

А поскольку еще в январе 2025-го на пресс-конференции в Варшаве Владимир Зеленский сообщил собравшимся, что общая численность личного состава его ВСУ на тот момент была 880 тысяч солдат и офицеров, то в результате несложных арифметических действий получается, что за малым половина из них с того дня с нашей помощью уже пропала без вести, переселилась на становящиеся бескрайними украинские кладбища или в госпитальные палаты.

Еще вариант: в неформальном звании дезертира благоразумно, не дожидаясь пули, «сховалась» по тыловым хатам. Побросав еще держащих фронт «побратимов» на произвол судьбы и на милость русских в давно почти полупустых окопах и блиндажах.

Между тем, таких беглецов за все время вооруженного конфликта с Россией на Украине скопилась целая армия — около 400 тысяч человек. Об этом менее месяца назад, 4 августа, заявила депутат Верховной Рады Анна Скороход.

Мало того. Как в конце июля заявил на киевском телевидении бывший (с 2014 года) народный депутат Украины, а ныне руководитель Центра аэроразведки ВСУ Игорь Луценко, ежемесячно по ту сторону линии боевого соприкосновения прокуратура заводит еще по 16−19 тысяч дел по фактам дезертирства.

А это, между прочим, примерно по три-четыре полнокровных среднестатических пехотных или механизированных бригад, разбежавшихся кто куда. Которые, стало быть, каждые три недели по ту сторону фронта дружно втыкают штыки в землю.

Повторяю: несомненно все перечисленные виды людских потерь противника и вошли в статистику министра обороны России.

Понятно, что всюду и везде в подобных случаях сведения о потерях врага с обоих сторон носят исключительно оценочный характер. Реальные цифры такого рода в любом вооруженном конфликте считаются сведениями исключительной важности. И оберегаются от чужой разведки пуще глаза.

Вот и выходит: если с российского наблюдательного пункта, допустим, видно, что наш крупнокалиберный снаряд, ракета, авиабомба или ударный дрон на той стороне разворотили крышу дома, то как установить, сколько именно врагов навсегда осталось лежать под обломками? Два? Пять? Десять?

Но в ежедневную сводку с передовой, тем не менее, каждый такой эпизод в том или ином виде попадает. С изначальной арифметикой соответствующего командира роты, батальона или полка. Часто желающего отличиться. И потому руководствующегося, так сказать, известным «суворовским принципом».

Это когда, как рассказывают, штабной писарь спросил Александра Васильевича: «Ваше высокопревосходительство, сколько турок указывать убитыми?». На что наш мудрый генералисимус якобы ответил так: «Чего их, басурман, жалеть? Пиши побольше!».

Нисколько не сомневаюсь, что и сегодня доклады в Министерство обороны «с мест», от наших дивизий, полков и бригад, часто пишутся похожим образом. Поэтому — да, и скорее всего, на абсолютную точность не приходится претендовать даже Андрею Белоусову.

Однако существуют же другие и абсолютно доступные всем и каждому так называемые разведпризнаки. Которые доказывают: на коллегии Минобороны в главном министр, скорее всего, в главном ничего не преувеличил.

Вот взять, скажем, не скрываемые ни Киевом, ни Москвой сведения о беспрерывно направляемых ими на фронт и в войсковые учебные центры пополнениях. Это может показаться неожиданным, но, похоже, тут у России и Украины нынче сложился примерный паритет.

Так, 19 июля депутат Верховной Рады Украины Роман Костенко в эфире украинского радио NV рассказал, что ежемесячно его страна мобилизует около 30 тысяч человек и почти тут же отправляет их в зону боевых действий.

«Чтобы не говорить конкретную цифру, допустим, — около 30 тысяч личного состава», — заключил он.

Сугубо теоретически, если бы ВСУ обходились бы без потерь, общая численность их личного состава за семь месяцев увеличилась бы минимум на 210 тысяч служивых. То есть — примерно на четверть.

Но все, как мы знаем, ровно наоборот. Численность пехоты в украинских окопах быстро тает. И тает катастрофически. О чем давно уже просто вопиют вражеские командиры и начальники.

Например, в июне со слов одного известного украинского националиста, в недавнем прошлом командира полка «Азов» *, а теперь — главаря 3-го армейского корпуса ВСУ, стало известно, что «на некоторых участках фронта, где держит оборону корпус, на один километр фронта приходится всего один солдат. В соседних бригадах ситуация чуть получше. Там на километр приходится целых два — три военных».

А уже упомянутый секретарь Комитета Верховной Рады по вопросам национальной безопасности, обороны и разведки Роман Костенко на минувшей неделе горестно признался: «У нас личного состава на поле боя недостаточно, чтобы полностью держать весь фронт эшелонированной обороной. Чтобы хотя бы один полноценный эшелон построить на протяжении линии активного фронта».

Еще более тяжелую для Киева ситуацию со слов другого полевого командира в цветах и красках расписало натовское издание iROZHLAS (Чехия). А именно: «Участки протяженностью от пяти до десяти километров удерживают максимум 12 бойцов… Кризис углубляется настолько, что сейчас в качестве пехоты линию фронта вынуждены удерживать артиллеристы, а также срочно брошенные на передовую водители и повара».

12 бойцов на пять-десять километров? Да между их огневыми позициями стада коров можно гонять! Никто не только не воспрепятствует, но даже и не заметит. Препятствия на таком пути если и могут встретиться, то лишь в виде минных полей и беспрерывно жужжащих в небе украинских БПЛА. Вероятно, только поэтому мы еще и не в Киеве.

Однако в таком случае закономерен вопрос: «Панове, а куда же пропали те самые минимум 210 тысяч вашего пополнения, что вы, как сами рассказываете, пригнали на фронт с января?».

Впрочем, ответ давно известен всем. Большей частью сгинули, не успев толком и повоевать. Или стали инвалидами. Или драпанули в тыл. Словом, растворились на линии фронта, как сахар-рафинад в крутом русском кипятке.

Кстати, Россия с заданием формирования все новых и новых людских резервов на сегодня справляется если и чуть лучше Украины, то ненамного. Вот же 2 июля замсекретаря Совбеза РФ Дмитрий Медведев доложил общественности: «За первое полугодие 2025 года в воинские части РФ прибыло более 210 тысяч военнослужащих, проходящих военную службу по контракту».

Как нетрудно подсчитать самому, в среднем это где-то около 38 тысяч дополнительных солдат и офицеров в месяц. То есть — почти столько, сколько в те же сроки удается поставить в свой строй украинцам.

Но это же неоспоримый факт: при очень похожих военкоматовских показателях день ото дня наша армия становится все сильней и сильней. А украинская хиреет на глазах.

Как следствие — линия фронта хоть и медленно, но с неумолимостью асфальтового катка все быстрее катится в западном и юго-западном направлениях. И это лучший ответ тем в Киеве и в НАТО, кто наверняка попробует подвергнуть сомнению достоверность приведенных Белоусовым в докладе фактов с линии боевого соприкосновения.

---

* Украинское военизированное националистическое объединение полк (батальон) «Азов» решением Верховного суда РФ от 2 августа 2022 г. признано террористической организацией, его деятельность на территории России запрещена