«Вы потеряете Турцию, если признаете геноцид армян»

«Свободная пресса» продолжает публиковать переводы авторов из альтернативных западных СМИ. Это далеко не та пропаганда, которую печатают в CNN, New York Times, Washington Post, Los-Angeles Times и других «авторитетных» медиаресурсах. Если вам интересно побольше о узнать об этих авторах, можно заглянуть сюда.

---

Американская президентская традиция — отмечать начало принудительного изгнания миллионов османских армян 24 апреля, и это обычно является проверкой силы американо-турецкого альянса. Поминовение всегда заставляет помощников (лиц, принимающих решение — С.Д.) в Вашингтоне искать чудесные слова, которые президент сможет использовать для обозначения этого события — те, которые признают масштабы трагедии, не оскорбляя при этом турецкого союзника Америки.

Дипломатия в значительной степени имеет отношение к лингвистическому творчеству.

Бывший президент Барак Обама мудро выбрал в своем послании фразу «Мец Егерн» — «Великое бедствие» по-армянски, а не «геноцид». Президент Байден, однако, пошел дальше и использовал слово «геноцид»: «Американский народ чтит всех тех армян, которые погибли во время геноцида, начавшегося в этот день 106 лет назад», — сказал он в День памяти жертв геноцида армян.

Турецкая паранойя по этому поводу имеет прагматичное объяснение. «Признание геноцида президентом США сделало бы его исполнительным указом и правовой основой для [тысяч] судебных исков и решений против Турции со стороны граждан США армянского происхождения», — сказал бывший посол Турции в Вашингтоне Шукрю Элекдаг.

Однако дипломаты и ученые в области международного права расходятся во мнениях относительно того, может ли быть приведен в исполнение исполнительный указ или вердикт суда США.

«Американский суд может вынести решение о компенсации в пользу американского гражданина армянского происхождения. Но суть вопроса в том, может ли это решение суда быть приведено в исполнение», — сказал один турецкий дипломат.

«Для приведения в исполнение законной основой должен быть международный суд, а не суд [США]. И потом, какой суд? Кто будет решать, могут ли его решения быть оспорены в судебном порядке и с помощью каких судебных средств? Согласится ли Турция принять решение международного суда? Слишком много вопросительных знаков».

Отчасти проблема заключается в неправильном управлении Турцией этим историческим спором. Оборонительные линии Анкары в вопросе геноцида были слабыми, неубедительными и зачастую саморазрушительными. Типичный возмущенный ответ Турции на обвинения в геноциде со стороны западного мира: «Вам, с вашей уродливой историей, не дано права судить нас».

В ответ на использование Байденом слова «г» Нуман Куртулмус, высокопоставленный чиновник из правящей партии президента Реджепа Тайипа Эрдогана, сказал: «Мы будем напоминать тем, кто клевещет на Турцию, о крови, пролитой во Вьетнаме, Багдаде, Фаллудже, тюрьме Абу-Грейб; [и] о поколениях, которые они уничтожили в Хиросиме и Нагасаки».

Турки упускают из виду, что этот аргумент посылает два сообщения: во-первых, что мы действительно виновны, но вы не имеете права судить нас; и во-вторых, что вы извинились за свои исторические грехи, но мы еще недостаточно созрели для этого.

Турция использовала проблему геноцида армян в качестве оружия в своих нео-османских, самовозвеличивающих моделях поведения. В 2001 году, еще до того, как французский законодательный орган признал этот геноцид, Турция пригрозила заморозить все экономические, политические и военные связи, включая оборонные контракты.

Франция все равно пошла дальше и признала геноцид армян, а двусторонняя торговля Турции с Францией выросла с 4 миллиардов долларов в 2001 году до 15 миллиардов долларов десять лет спустя.

Несмотря на ценность этих экономических отношений, Анкара решила еще раз угрожать Парижу. На этот раз все экономические, политические и военные связи будут заморожены, если французское законодательство криминализирует отрицание геноцида армян.

Министр иностранных дел Ахмет Давутоглу заявил, что французский законопроект, если он будет принят, «опозорит нашу страну и нацию». Французский законодательный орган принял законопроект о (наказании за — С.Д.) отрицании геноцида, но несколько месяцев спустя Верховный суд Франции отменил его.

В июне 2012 года Анкара радостно объявила, что Турция и Франция теперь могут жить долго и счастливо. Таким образом, в период с 2001 по 2012 год Турция перешла от «угрожающих» стран, законодательные органы которых могли бы признать геноцид, к мирной жизни с такими странами до тех пор, пока их законы об отрицании не вступят в силу.

Наконец, есть российский случай. По состоянию на 2021 год правительства и парламенты 32 стран, включая США, Германию, Францию, Италию, Канаду, Бразилию и Россию, официально признали геноцид армян. Западные страны в списке являются крупнейшими торговыми партнерами Турции. Россия также является крупнейшим поставщиком природного газа в Турцию и, по словам Анкары, ее «стратегическим партнером».

Россия признала геноцид армян в 1995 году, но с тех пор Турция стала для Москвы ближайшей страной среди всех государств-союзников по НАТО. В 2019 году Турция приобрела ракеты класса «земля-воздух» российского производства С-400, став первым государством-членом НАТО, развернувшим российскую систему ПВО.

Угроза о том, что «вы потеряете Турцию, если признаете геноцид армян», очевидно, является сказкой. С США тоже скоро все будет как обычно.

Прокурдская НДП Турции — или Партия народной демократии — призвала Турцию признать геноцид, который, по ее утверждению, стал началом «дехристианизации Турции» в 20-м веке — концепция, которая «является большой ложью», по словам исламистского обозревателя Али Карахасаноглу в ежедневной газете Yeni Akit. Но так ли это?

В 1906 году в Турции проживало 2,8 миллиона османских греков, что составляло 13,5% от общей численности населения. Сегодня около 2000 греков остались без гражданства среди населения в 83 миллиона человек. По данным американского посольства в Стамбуле, в 1886 году армянское население составляло 2,4 миллиона человек.

Это означает, что христианское население в последние годы Османской империи составляло от 25% до 30%. Сегодня исламисты хвастаются, что 95−99% Турции — мусульмане, и только около 100 000 — христиане, или 0,12% всего населения.

Использование Байденом слова на «г» не изменит игру в американо-турецких отношениях, которые отягощены фундаментальными проблемами. Но его выбор формулировки может побудить другие страны последовать его примеру. Это также не будет тектоническим сдвигом в мировой политике.

Это не будет иметь большого значения — кроме как добавит рутинной работы турецкому внешнеполитическому ведомству — признают ли геноцид армян 32 страны или 52.

Но выбор слова Байденом усилит политическую изоляцию Турции в международной политике, ослабит ее аргументацию о том, был ли геноцид в 1915—1924 годах, и еще больше дестабилизирует то, что осталось от мягкой силы Анкары.

---

Автор: Burak Bekdil — колумнист, проживающий в Анкаре. Регулярно пишет для изданий Gatestone Institute и Defense News, сотрудничает с Middle East Forum.
Источник здесь.

Перевод Сергея Духанова.