Иран под санкциями смог — сможет ли Россия?

Осенью 2018 года мы с друзьями посетили Иран, страну которая уже больше четырех десятилетий противостоит США и его сателлитам. Ходили разговоры, что американцы или израильтяне в скором времени нанесут удар по Тегерану и мы хотели приобщиться к сокровищам персидской культуры, прежде чем их постигнет судьба памятников Ирака или Сирии.

Наше путешествие продлилось около двух недель, в ходе которых мы обратили внимание на некоторые плюсы и минусы жизни в изолированной стране. Хочу сразу отметить, что иранцы отнюдь не прозябают в нищете и варварстве, как это представляют либеральные СМИ. Отличные автострады страны заполнены машинами иранского или китайского производства. Государство поддерживает крайне низкие цены на бензин, когда за шесть евро можно заполнить полный бак автомобиля. В Иране развит и общественный транспорт. По Тегерану курсирует построенное китайцами метро, а через страну раскинулась сеть железных дорог и маршруты пассажирских автобусов. Из окна машины были видны возделанные поля, строящиеся заводы и новые шоссе.

Иранская кухня способна привести в восторг самого взыскательного гурман, но сетевых аналогов «Макдоналдса» или «Бургер Кинга» в стране нет. Видимо правы эксперты утверждающие, что устройство подобных сетевых заведений требует сложных логистических схем. К услугам любителей чипсов и курицы в масле есть бургерные, устроенные местными бизнесменами. В крупных городах так же легко найти кафе, где иранские хипстеры с завитыми бородками пьют авторские латте и капучино.

Останавливаться путешественнику по Ирану конечно же рекомендуется в «этнических» гостиницах, выполненных в традиционном персидском стиле — с витражными окнами, фонтанами, коврами и старой тяжелой мебелью. Гостей в этих отелях немного, хотя внутренний туризм в Иране существует. Это особенное заметно на берегах Персидского залива, где вдоль пляжа припарковано множество автомобилей. Иностранец же в Иране -большая редкость, особенно за пределами крупных туристических центров: Тегерана, Йезда и Исфахана. Интурист в иранской провинции воспринимается примерно так же как таковой в Советском Союзе.

Отличные отели, вкусная кухня, прекрасные дороги — все это делает Иран очень комфортной страной для человека, который наблюдает жизнь из окна арендованного «Саманда». В стране множество архитектурных памятников и насыщенная культурная жизнь. По вечерам у тегеранских театров стоят толпы изысканно одетых зрителей, а национальный кинематограф освободившийся от канонов Голливуда считается одним из лучших в мире. Так что для знающего человека угрозы бывшего посла США в России Майкла Макфола о грозящем россиянам отпуске в Тегеране звучат особенно пикантно.

Но многие проблемы Ирана, вызванные жизнью под санкциями, видны даже туристу. Нестабильный курс иранской валюты может стать приятным сюрпризом для путешественника, который прямо в аэропорту за пару сотен долларов получит тяжелую пачку персидских туманов и почувствует себя Крезом. В ресторане можно пообедать за пару долларов. Проезд в такси в провинции на российские деньги стоит 30−40 рублей. Но простых иранцев вряд ли радует регулярное обесценивание национальной валюты. Покупательная способность населения невелика. Даже очень дешевые по нашим меркам отели за 30−35 долларов, многим жителям страны не по карману, и они предпочитают ночевать в палатке или в автомобиле. Мы шутили, что свои финансовые проблемы, иранцы излили в грустных русских песнях: «Там за туманами» и «Туман, туман…»

В Иране не действуют и европейские карты Visa и Master Card. Сами иранцы расплачиваются своими аналогами карты «Мир». Единственное, где можно воспользоваться зарубежными кредитками, — это в магазинах по продаже ковров — одного из главных экспортных товаров страны. Транзакции проходят довольно долгим и сложным способом через банковские системы стран Персидского залива.

Серьезной проблемой является и безработица. Молодая сотрудница проката, которая оформляла наши документы на машину, сказала, что сейчас получает техническое образование и планирует уехать в Германию, потому что найти работу по специальности в Иране очень сложно.

Первые санкции против Ирана были введены еще в 1979 году, когда радикально настроенные студенты захватили посольство США в Тегеране. Вашингтон немедленно заморозил все иранское золотые запасы в своих банках и ввел запрет для американских граждан на ведение бизнеса в этой стране. Санкции распространялись и на фирмы других стран, которые нарушали американские запреты.

После нападения Ирака на Иран в 1980 году Америка усилила анти-иранские санкции. Международным финансовым организациям было запрещено кредитовать Тегеран, а к 1987 году весь товарообмен между двумя странами был поставлен Вашингтоном вне закона.

С 2004 года эмбарго распространилось и на научное сообщество. Минфин США постановил, что рецензирование и публикация работ иранских ученных нарушает режим санкций, а американские ученные сотрудничающие с США могу быть подвергнуты преследованиям.

Доктор Махди Резвани, профессор Исламского университета Азад в своем комментарии для «Свободной прессы» отметил: «До победы Исламской революции иранская промышленность находилась в состоянии рецессии и отставала от развитых стран по двум причинам: 1) Ирану не хватало местных технологий, а промышленность полностью зависела от США, Европы и Советского Союза. 2) Из-за сверхприбылей, которые тогдашнее руководство страны и лично шах получали от продажи нефти, они не обращали внимания на развитие индустриального сектора.

Преодоление иностранной зависимости и переход на самообеспечение в различных отраслях промышленности Ирана происходили постепенно. Конечно, такие события, как Ирано-Иракская война, а также западные санкции сыграли очень полезную и прогрессивную роль в ускорении трансформации к автаркии. В большинстве секторов мы этого достигли. Но данный процесс еще не завершен и продолжается. Важно то, что спустя 43 года после победы Исламской революции иранский народ и ученые всё ещё стремятся выйти на полную самодостаточность".

Доктор Резвани рекомендует россиянам обратиться к опыту «Экономики Сопротивления». Это понятие применительно к Ирану было озвучено аятоллой Хаменеи в 2007 году. В рамках данной экономической политики подразумевается максимальное уменьшение зависимости страны от импорта. В тоже самое время государство должно определять сферы, которые попадают под санкции и стараться купировать вред, а также превращать санкции в новые возможности. Подобная модель должна быть максимально гибкой, и способной к трансформациям, а также открытой для сотрудничества с дружественными иностранными государствами. В связи с этим некоторые иранские политики и экономисты, например, Мохсен Резаи, секретарь Совета по определению политической целесообразности, полагает, что для повышения гибкости «Экономики Сопротивления», необходимо расширить полномочия регионов и делегировать право принятия решений на места.

Иранский опыт может быть очень полезен для России в нынешних условиях, но в тоже самое время мы не должны закрывать глаза на существующие различия между двумя странами. С одной стороны, промышленные и научные ресурсы Москвы неизмеримо превосходят возможности иранцев. С другой стороны, санкции, наложенные на Россию, неизмеримо серьезнее, чем западный бойкот Ирана. Опыт иранцев показывает, что процесс реального импортозамещенния занимает долгие десятилетия. Иранская элита, гораздо более консолидирована и национально ориентирована, чем верхи Российской Федерации. К этому следует добавить, что, как и всякий другой революционной переворот, Исламская революция раскрыла творческие силы иранского общества. Сможет ли российское общество и его верхи подобно иранцам мобилизоваться на долговременное противостояние с Западом? Ответ на этот вопрос сможет дать только будущее.