Украина: Мы потомки викингов, значит, в НАТО нас должны принять

Как говорится, никогда такого не было, и вот опять! Уж сколько бед принесла и России, и Европе политизация «норманнской теории» о возникновении Руси, что долгое время казалось, будто Старый Свет вдоволь и навсегда «наелся» этой темой. Но почти через 100 лет после того, как один небезызвестный австрийский художник решил поименовать русских «унтерменшами» на основании идеи, что государственность варварам-славянам принесли цивилизованнейшие скандинавы, апологеты этой теории вновь поднимают голову.

Так, англосаксонская биоархеологиня Кэт Джармен в своей посвященной истории викингов книге «Короли рек» позволила себе несколько выводов, которые при желании можно трактовать точно таким же образом, каким истрактовали «норманнскую теорию» идеологи Третьего рейха.

В частности, в своей работе она утверждает, что, мол, «русский национализм традиционно отрицал, что русы были викингами», и лично президент Путин «предал анафеме скандинавское происхождение, которое поставило бы под сомнение политическое и культурное единство славян», встав на путь советского догматизма, презирающего «любое влияние викингов на политику, язык или примитивную религию русов, в то время, как, в целом, признано, что многие викинги были русами».

И вот уже, акцентируя внимание на том, что Кэт Джармен принимала участие «в раскопках в Выползове, на Украине», испанская газета Ei Pais задается вопросом — играют ли викинги какую-либо роль в нынешнем украинском кризисе?

В качестве одного из ответов читателям предлагается цитата биоархеолгини: «На Украине всегда было больше академической свободы по теме викингов, чем в России, и за последние годы она стала более открытой к изучению связей между русами и скандинавами, поскольку обладает желанием иметь связи с Северной Европой, что настораживает Россию». Заявление об исторической скандинавской идентичности могло бы побудить украинцев к вхождению в НАТО.

Что же это, как не очередная попытка убедить «весь цивилизованный мир» в том, что русские — это «унтерменши», отринувшие некую «истину» о праотцах-скандинавах, принесших им государственность, и варварски напавшие на «помнящих о своей скандинавской идентичности» украинцев? Помнится, в XX веке схожая идея обернулась концентрационными лагерями и самой кровопролитной войной в истории человечества. С чем же мы рискуем столкнуться сейчас?

— Давайте начнем с того, что норманнскую теорию никто не отменял, и никто не спорит с тем, что древний Новгород, позднее — Киев, приглашали варяжские дружины, ­- поделился с «СП» своим мнением на этот счет руководитель Центра урегулирования социальных конфликтов, политолог Олег Иванов. — Но они фактически были наняты русским князьями, так сказать, на работу, да и в этногенезе русского этноса нормандский компонент крайне незначителен. Так что говорить, что именно викинги стояли у истоков Руси — по меньшей мере глупо.

А считать, что украинцы каким-то образом ближе к Западу, откровенно смешно. В те времена, когда формировалась древнерусская народность, она просто не могла подразделяться на составные субэтносы. Условное современное ее разделение на русских, украинцев и белорусов случилось многими веками позднее. Следовательно, и все рассуждения на тему «украинскости» Киева как колыбели русской цивилизации тысячу с лишним лет назад не являются, по большому счету, научными.

Все разговоры на тему того, что, дескать, украинцы являются более «исторически чистыми» скандинавами, по мнению Олега Иванова, тоже сильно притянутая за уши фикция. В формировании русского суперэтноса в равной степени принимали участие и тюркские, и финно-угорские народы, что, кстати, никто из серьезных ученых не оспаривает.

— Если окинуть историческим взглядом ту территорию, что сейчас занимает Украина, можно заметить, что она в течение многих столетий постоянно находилась под управлением того или иного крупного государства. Тут и Речь Посполитая, и Венгрия, и Австро-Венгрия, и Румыния, и Крымское ханство, и Турция, а впоследствии ­- СССР, в состав которого она вошла как автономная республика, ­- добавляет политик, эксперт комиссии «Анти-НАТО» при Госдуме, доктор исторических наук Вячеслав Тетёкин. ­- Так что, как ни крути, исторический факт — государственности как таковой Украина не имела на протяжении всей своей тысячелетней истории, получив ее лишь в 1991 году. Тут и началось придумывание истории «великих укров» от первых охотников на мамонтов до современных «уберменшей», у которых «русские варвары» оттяпали Воронежскую и Ростовскую область.

«СП»: — С Украиной-то понятно все, а вот Европе зачем опять понадобилось выпускать из бутылки джинны «норманнской теории»? Понято, что одна «биоархеологиня» — это не весь Старый Свет, но тенденция-то налицо.

— С момента появления русского народа на исторической сцене в качестве одного из активно действующих лиц Запад испытывал к нему чувство вражды. Западу был абсолютно не нужен был сильный игрок на востоке, потому что тот препятствовал привычному для него колониальному освоению природных ресурсов.

И если с Африкой, Латинской Америкой и Азией Западу удалось более или менее уверенно справиться, извлекая оттуда колоссальную прибыль со времен использования рабов на хлопковых или чайных плантациях, то с Россией так не получилось. Все многочисленные «колониальные войны» с ней, инициируемы Европой и США, заканчивались неудачей.

Но Запад не отступает, и даже на этом историческом этапе все равно не оставляет своей многовековой идеи подавления России как соперника своих «демократий». Дошло, как видим, уже до гитлеровских способов обоснования своих устремлений. Поэтому-то с такой легкостью все представления о «русской неполноценности» и появляются в лексиконе нынешних «демократических режимов».

Которые в большинстве своем, смею напомнить, были не так давно составной частью той огромной военной машины, которая вторглась в XX веке на территорию Россию. И НАТО, кстати, по свей сути, является ее преемником и аналогом. Я думаю, нам стоит почаще напоминать об этом.

«СП»: — При каких условиях эту вновь поднявшуюся волну обвинений России в варварстве удастся остановить до того момента, как это приведет к необратимым трагическим последствиям для всего мира?

— Уговаривать Запад, я считаю, бесполезно. Эти ребята понимают только одно — силу. Причем я имею в виду не одну только военную мощь, а прежде всего силу экономическую, нравственную и культурную. Поэтому единственный способ заставить Запад уважать Россию и прикусить язык, как это уже бывало неоднократно прежде, по моему мнению, только один — изменить прежде всего наш социально-экономический строй.

Без возрождения нашей промышленности, без появления суперсовременных технологический достижений и решений этого сделать невозможно. Пока Запад будет ощущать нашу технологическую зависимость от себя, он продолжит с нами говорить сквозь зубы, диалог с ним невозможен. Он, конечно, боится нашей военной мощи, но одного этого мало, нужен еще и мощный экономический подъем. А для него, в свою очередь, необходим подъем науки. А для этого, естественно, требуется подъем образования. А для этого, соответственно, нужны вложения средств.

«СП»: — А так называемая «мягкая сила» может сыграть в этом свою роль? Книги, фильмы? Ведь вот казалось бы, «Короли рек» — книга о древних викингах, а как завернута в эту красивую обложку мысль о том, что русские, по сути, «унтременши», не помнящие родства. Сколько людей в мире примут ее на веру под таким «соусом»?

—  Книги и фильмы, несомненно, могут сыграть свою роль. Но только в том случае, если они будут поддержаны не только военной мощью, но и экономическим процветанием. Страна должна показать образец в развитии своей экономики и культуры, вот тогда будут и наши книги читать, и наше кино смотреть. Вспомните, в царские времена Запад хоть и был настроен к нам враждебно, но Толстой и Достоевский были там весьма почитаемы.

Эффект «культурной силы» имеет важное значение, и пренебрегать им не стоит. Но по нынешним временам, когда в нашей культуре доминирует слепое «идолопоклонство» перед Западом, когда у нас в почете западные танцы и западные песни, когда искусство строится «по образу и подобию» Запада в ущерб национальной культуре, о какой «мягкой силе» тут говорить?