Традиция политического посредничества

Почему в Финляндии, а не в Австрии, скажем. Ответ на этот не риторический, а, скорее, исторический вопрос содержится в известном афоризме «крот истории роет глубоко». В 2015 году Руслан Хасбулатов в рецензии, напечатанной в «Международной жизни» (ноябрь) отмечал, что журнал сделал «полезное дело», когда опубликовал статью профессора Ю. Пискулова о сорокалетии Совещания по безопасности и сотрудничества Европы (СБСЕ), состоявшегося с участием США.

Годовщина этого уникального в европейской и мировой политической истории события осталась, к сожалению, почти не замеченной мировыми СМИ. Сегодня на Западе, говорит Хасбулатов, забывают не только о многих уроках истории, но и о тех здравомыслящих политиках, которые нашли выход из напряженной ситуации в отношениях Восток-Запад, во многом схожей с сегодняшней. Тогда финский президент Урхо Кекконен, политик мирового уровня, провел сложнейшую работу, в т. ч. закулисную, по организации, проведению и успешному завершению этого совещания, оказавшего влияние на десятилетия вперед. СБСЕ стало возможным потому, что мир устал от холодной войны.

В 2017 году в апрельском номере той же «Международной жизни» в статье «Финляндия. 100 лет независимости» автор этих строк отмечал, что, хотя эра Кекконена закончилась в 1982 году, все последующие финские президенты, в целом, придерживались выработанной им внешнеполитической линии, обеспечившей благосостояние, суверенитет и прорыв страны в экономики высоких технологий.

Обращает на себя внимание позиция Кекконена относительно участия в Евросоюзе таких стран, как Финляндия: «Малый народ в современной Европе может быть кузнецом своего счастья, членом европейской семьи, который заботится о своих интересах и учитывает интересы других» (обратите внимание на акценты). Говорится о нарастании в ЕС указанных «прокекконеновских» настроений, о не самом лучшем отношении новой администрации США к Евросоюзу, о нарастании кризисных явлений, в т. ч. в экономике Финляндии, о том, что ей придется в ближайшем будущем корректировать свой международный курс. Статья закачивалась известным «парадоксом Кекконена», который был уверен, что «чем лучше у Финляндии отношения с Россией, тем лучше ее отношения с Западом».

Статья о юбилее Финляндии, написанная на сугубо историческом материале, в т. ч. ведущих финских историков, была опубликована в юбилейном номере «Международной жизни» и замечена в Финляндии. Последнее можно считать удачей, учитывая непонятную для автора, когда-то много выступавшего в финской прессе, тотальную солидарность финских СМИ с западными.

Сказанное выше — важный, но все же исторический «бэкграунд» для выборов страны встречи Путин-Трамп. Остается «интрига», т.е. самый интересный вопрос — кто же, в конце концов, смог убедить мировых лидеров встретиться именно в Финляндии?

Анализ интриги говорит, что в пользу Финляндии сыграли такие факторы, как ее нейтралитет, добрососедство с Россией, неприязнь Трампа к немецкоговорящей Европе в лице Меркель, что свело на нет инициативу Австрии провести встречу в Вене, а также активная международная политика руководства Финляндии в последнее время, и наконец, мало зависящий от западных санкций традиционный курс на экономическое сотрудничество с Россией.

Глубину этого добрососедства и сотрудничества можно измерить с помощью такого критерия, как прямые инвестиции. На недавнем экономическом форуме в Петербурге президент Путин заметил по поводу похвальбы президента Макрона о том, что французский бизнес вложил в Россию 14 млрд. евро — а инвестиции одной только финской компании «Фортум» составляют (цифру уточнил помощник Андрей Белоусов) около 6 млрд. евро.

В прошедшее воскресенье я позвонил в Хельскинки своему старому знакомому и коллеге по бизнесу и науке профессору Сеппо Ремесу, сыгравшему ключевую роль в организации инвестиций энергетического гиганта «Фортума» в Россию. Спросил, не является ли цифра, названная Белоусовым, завышенной? Нет, ответил Ремес, — она, скорее, устаревшая и заниженная. Объем инвестиций «Фортума» в Россию достигает сегодня 7 млрд. евро! Не найдя слов для комментариев, я поинтересовался, а кто, на его взгляд, стал решающим инициатором встречи Путин-Трамп в Финляндии?

— Думаю, что это все-таки наш президент Ниинисте. Не знаю, говорил ли он лично с Путиным, но с Трампом говорил, я это знаю.

Желая успеха предстоящей встрече на высшем уровне, хочется надеяться, что эта встреча на берегах реки Ванта, протекающей через Хельсинки, станет хоть отчасти похожей на легендарную встречу на реке Эльба в Германии в 1945 году.