Российская нефтянка в Западной Сибири погрязла в долгах. Что произошло на буровых?

Существенный рост долгов нефтяных предприятий Ханты-Мансийского автономного округа (ХМАО) отмечен в 2024 году, их общая сумма превысила 62 млрд рублей.

Как сообщает портал muksun. fm со ссылкой на данные Тюменьстата, размер задолженности за предыдущий год в шесть раз выше, чем за 2023-й, когда они составляли около 10 млрд рублей.

Следует напомнить, что Минфин США в последние дни пребывания Джо Байдена в Белом доме ввел ограничения в отношении нефтегазовой отрасли РФ — в «черный список» впервые угодили нефтяные компании «Газпром нефть» и «Сургутнефтегаз». Кроме того, санкционный список пополнили более двух десятков их дочерних фирм.

«Все компании, принадлежащие „Газпром нефти“, „Сургутнефтегазу“ или их дочерним компаниям на 50 и более процентов, напрямую или косвенно, подлежат блокировке», — говорится в сообщении американского министерства.

Надо сказать, что «Сургутнефтегаз» является крупнейшим налогоплательщиком Югры, во многом именно от этой компании зависит развитие региона, отмечает muksun.fm.

По мнению ведущего эксперта Фонда национальной энергетической безопасности Игоря Юшкова, резкое увеличение долгов компаний ХМАО может быть связано с закупками нефтяного оборудования.

— Не исключено, сейчас они пытаются приобрести как можно больше товарных позиций по этим направлениям. Закупки делаются как по параллельному импорту, так и в Азии. Это может происходить по вполне понятной причине — чтобы в случае ужесточения дальнейшего западных санкций, необходимое оборудование у них все-таки было. Возможно, эти затраты играют свою роль.

«СП»: Стоимость оборудования тоже выросла?

— Да, издержки нефтяников в приобретении оборудования возрастают, учитывая его попадание под санкции, завоз происходит по параллельному импорту. Безусловно, это делает его дороже. В общем, все, что идет в плане операционной деятельности, становится менее маржинальным — приносит меньше прибыли, в то время как затраты становятся более высокими, чем прежде.

Таким образом, себестоимость продукции у них растет, хотя она и без того увеличивалась постоянно. А сейчас мы с этим столкнулись из-за удорожания оборудования, что влияет на рост долговой нагрузки.

Кроме того, надо брать во внимание снижение качества ресурсной базы, но этот процесс происходит не только у нас, а во всем мире. Мы все больше переходим на добычу трудноизвлекаемой нефти. Соответственно, возрастает себестоимость добычи нефти. В общем, удорожание оборудования, самих работ по добыче и санкционная нагрузка — все вместе усугубляет ситуацию с долгами.

«СП»: Не приведет ли рост долговой нагрузки, скажем, к банкротству нефтяных компаний?

— Я думаю, что у малых компаний, конечно, могут возникнуть проблемы. И случаи банкротств среди них могут иметь место. Но если мы говорим, скажем, о «дочках» вертикально интегрированных больших предприятий, то здесь подобные ситуации исключены.

У них есть определенный запас прочности, то есть материнская компания всегда сможет предоставить им кредиты, еще как-то поддержать при необходимости. Так что, в целом общего снижения объема производства нефти в Югре и вообще в России из-за долговых причин не стоит ожидать.

В настоящее время из экономических проблем самих добывающих компаний на местах, если там нет других факторов, главные сложности сегодня связаны в основном с перестраиванием рынка, адаптацией под новые санкции, но отнюдь не с непосредственным финансовым положением местных компаний.

Президент Союза нефтегазопромышленников России Геннадий Шмаль твердо убежден, что в минус наша «нефтянка» точно не работает.

— Не факт, что эти долги действительно имеют место. Как известно, в Югре работают наши главные нефтяные компании. Скажем, у «Сургутнефтегаза», по-моему, никаких серьезных долговых обязательств нет. Что касается «Роснефти», то ее руководитель Игорь Сечин оценивает ситуацию достаточно оптимистично. Не слышно жалоб и от других отраслевых предприятий, работающих в Югре.

«СП»: Но и проблемы наверняка имеют место.

— Они есть, конечно. Главная заключается в сокращении добычи — хотя и не в очень больших объемах, но все же. Поэтому одна из задач, стоящей перед нефтяниками Югры, заключается в разработке программы, которая бы позволила если не полностью решить проблему уменьшения добычи, то хотя бы ее снизить.

Ведь еще года четыре назад объем добычи в Югре был стабилен, не уменьшался в течение двух или трех лет. Но потом произошли эти события, связанные с санкциями, обязательствами по ОПЕК+ и т. д., что, несомненно, повлияло на ситуацию.

Некоторые сложности могут возникнуть у компаний в связи нынешними банковскими ставками, это наверняка повлияло на общий объем долговой нагрузки.

Но в целом я не вижу больших трудностей, потому что нефть стабильно добывается, продается, перерабатывается — наш нефтяной комплекс работает, на мой взгляд, достаточно устойчиво, обеспечивая те задачи, которые ставит перед ним руководство страны.

«СП»: То есть, ничего критичного в отрасли не происходит?

— Знаете, в Югре готовится большое событие. Будет добыта 13-миллиардная тонна югорской нефти. Я, конечно, спрошу у наших нефтяников, почему появилась такая информация о долгах, но, с другой стороны, все же 13 миллиардов добыто. Это гигантский объем.

Для сравнения, несколько лет назад, Татарстан добыл третий миллиард, а здесь тринадцатый. А если брать в целом западносибирский регион, общий показатель ближе к 15 миллиардам, потому что есть еще Ямал, Тюмень, томские объекты и так далее. Уровень добычи, несмотря на отдельные обстоятельства, остается очень высоким.

---

Последние новости о рынке нефти, газа, а также стоимости бензина и дизеля, — в теме «Свободной Прессы».