Электрочайник из Китая, рубашка из Бангладеш: Россия еще лет 100 не избавится от импортной зависимости

Американцы внаглую душат своих торговых партнеров. В том числе ближайших союзников-европейцев. Евросоюз возмущается тарифами и пошлинами Трампа, хотя Америки он здесь точно не открыл.

Ничего личного, только бизнес — этот принцип в Штатах всегда был в приоритете. Сейчас США хотят улучшить свой изрядно просевший при Байдене торговый баланс. Уменьшить импорт, увеличить экспорт — вот что на самом деле стоит за торговыми войнами, развязанными американцами.

И нам можно и нужно делать то же самое. Не в смысле войн, а в плане отстаивания своих национальных интересов.

Благо, предоставилась возможность осуществить это, причем никого не шантажируя, и не пугая. За нас всё сделал коллективный Запад.

У России есть масса возможностей и инструментов, чтобы снизить зависимость от импорта. Но они используются слабо. Сегодня, как и пять лет назад, даже элементарные вещи, например, электрочайники, мы в огромном количестве везем из Китая, а рубашки — из Бангладеш. Собственное производство в итоге не развивается.

Как следствие идет недобор налогов в бюджет, деньги уходят за рубеж, ВВП растет медленно.

Почему так происходит? Видимо, потому, что импортными операциями в России занимаются все, кому не лень. Сегодня, как и вчера, как и позавчера, это самый быстрый путь получить прибыль.

— У нас в свое время была государственная монополия внешней торговли. Министерство внешней торговли этим занималось, потом оно называлось Министерство внешнеэкономических связей, в конце 90-х его упразднили, — говорит экономист Андрей Бунич.

— На мой взгляд, требуется восстановить некий его функционал. Он остаётся, раскиданный по Минэкономразвития и другим министерствам, но должен быть в более жестких формах. Чтобы можно было проверять: а нужно ли нам что-то экспортировать и что-то импортировать.

Должны быть не просто рекомендации, а директивные действия соответствующего ведомства, которые просто законодательно ограничивало бы возможности ввоза и вывоза. Утверждался бы список, допустим, для экспорта, для импорта, тех рекомендаций, которые проводились бы в жизнь.

Мы видим, что в других странах именно так. И в Китае сейчас так, и в США Трамп линию на сбалансированность экспорта и импорта ведет, вводя повышенные тарифы для импортных товаров.

У нас же увеличение импорта рассматривает как некое позитивное явление. Пишут: «Импорт восстановился!» Словно это некое достижение. А в этом нет никакого достижения. Довольно странный подход.

Укрепление рубля и повышение ключевой ставки создали полную демотивацию для бизнеса. Укрепление валюты всегда ведет к неконкурентоспособности для своих, увеличению себестоимости, и в этот момент рассчитывать на какое-то там импортозамещение — просто смешно.

Если у вас 20% ставка в банке и на столько же рубль укрепляется, не имея на это оснований, бюджет теряет.

Это проблема, потому что из бюджета финансируются многие программы, в том числе и по импортозамещению, и по поддержке экспорта. С их помощью тоже можно выиграть, улучшив торговое сальдо.

«СП»: Чем чревата такая политика?

— При такой политике, как сейчас, выгодно положить деньги в банк и получать проценты, ничего не делая. Но конкурировать с импортом просто невозможно. По сути, экономика замораживается, парализуется на какое-то время, чтобы кому-то какие-то финансовые макроэкономические схемы прокрутить. И при этом они ещё и радуются: «Смотрите, импорт увеличился. Это хорошо, это инфляцию уменьшает».

С таким подходом далеко мы не уедем. Здесь нужна просто жесткая программа реальной перестройки экономики, действительно настоящей структурной трансформации, с расчетом того, сколько мы получим дополнительных доходов в результате перестраивания цепочек добавленной стоимости. И какой будет от этого эффект — нужно все предусмотреть заранее. И стимулировать рост производства, переориентированного на внутренние цели там, где потребление будет увеличиваться.

Кстати, можно было бы поставить целевые показатели: уменьшение импорта на столько-то миллиардов долларов в год. В течение пяти лет установить какие-то приблизительные показатели, обеспеченные изменением в рентабельности разных производств внутри России.

Всё можно было бы выполнить с элементами стратегического планирования. Это не абстрактная цель, а реальная.

Причем с использованием предпринимательского сообщества, малого и среднего бизнеса, у которого резервы очень большие. Если люди увидят, что программа реализуется, они вложат свои деньги.

Не придется государству тогда свое тратить на поддержку. Ведь потенциал у бизнеса большой.

«СП»: Среди прочего это информационные технологии, цифровизация.

— В этой сфере у нас как раз доминирует импорт. Но мы можем многое сделать сами. Сейчас это начинает сдвигаться с мертвой точки, но процесс очень медленно.

Или вот еще один источник — очень много денег уходило и уходит на то, что наши люди едут отдыхать за границу. Это чистый вычет из ВВП. Желательно создавать свою индустрию туризма. Она у нас создается, но опять-таки плохо, потому что неконкурентная. В внутреннем туризме какие-то совершенно безумные цены. Вместо того, чтобы развиваться, этот сектор, наоборот, становится монопольным. Соответственно, потенциал его не задействован.

Многие товары народного потребления мы можем произвести у себя, если дадим предпринимателям защиту от недобросовестной конкуренции. Порой иностранный бизнес в России имеет приоритет. Почему-то у нас всё не так, как во всем мире. Кто-то, видимо, заинтересован в наращивании импорта.

«СП»: А потом, делая покупки в магазинах, люди спрашивают: разве мы не можем зубную пасту сами выпускать? Или обычный чемодан изготовить?

— Это на самом деле зависит от стимулирующей политики. У нас есть позитивные примеры. Допустим, строительными материалами мы почти полностью себя обеспечиваем. Но по товарам народного потреблению множество позиций, которые поступают до сих пор в значительной степени по импорту. Есть возможность его уменьшить. А если мы его уменьшим, то будем меньше зависеть от кого-то.

Я считаю, что в современных условиях импорт — это всегда зависимость. Конечно, он у нас тоже меняется. Больше становится импорта из ближнего зарубежья. Там постепенно идет не просто обход санкций, обычный транзит, а возникает нормальное производство с участием в том числе российских компаний. Это, конечно, плюс, но плюс небольшой. Главные резервы скрыты внутри страны.