Я — ужасный отец! А вы?

Накануне Дня отца, который теперь и в России празднуют в третье воскресенье июня, мы решили выяснить, каковы сегодня требования к сильной половине человечества в плане отношений с собственным потомством. Однако при всей, казалось бы, простоте поставленной задачи, все оказалось не так очевидно. Например, сколько, по-вашему, времени нужно ежедневно проводить со своими дочками — сыночками, чтобы заслужить звание ну если и не идеального, то хотя бы отца действующего? Не так давно именно английские папаши, в результате проведенных опросов, получили звание худших в мире, поскольку выяснилось, что время, которое они готовы уделить отпрыскам, составляет в среднем 24 минуты в день — то есть не более получаса! Железный, казалось бы, аргумент «папа деньги зарабатывает» также был признан сомнительным: ведь женщины сегодня зачастую работают не меньше, пополняя семейный бюджет если и не наравне, то сопоставимо с уставшим на работе супругом.

Так сколько же надо? И насколько физическое присутствие отца — определяющий фактор?

 — Конечно, фактор это не определяющий, хотя и безусловно важный, особенно пока ребенок маленький, — говорит семейный психотерапевт, кандидат психологических наук, директор института консультирования и системных решений Михаил Бурняшев. — Играть, разговаривать, коммуницировать с малышом необходимо. Но более важно, конечно, качество этого общения. Можно проводить с детьми и по 2−3 часа. Вопрос в том, что они будут от этого общения получать. И за 20 минут можно сделать так, что ребенок останется полным впечатлений, и еще долго будет вспоминать общение с папой.

«СП»: — Мы же сейчас говорим с вами об обычных отцах? И не рассматриваем аномальные случаи: папа — алкоголик, например.

— Папа — алкоголик может очень любить своих малышей и заниматься с ними. В моей психотерапевтической практике встречалось и такое.

«СП»: — А если у ребенка с детства — только женское окружение? Можно ли вырастить сбалансированную, гармоничную личность вообще без участия отца?

— В принципе конечно возможно, хотя это непростая задача. Женщина в силу обстоятельств может с этим справиться — особенно, если у нее хороший контакт со своим собственным отцом, другими мужчинами рода. Или, скажем, отец ребенка погиб, но мать через себя как бы простраивает эту связь, рассказывая, как он любил своего малыша — и у того складывается вполне адекватный образ. Пусть папы физически и нету рядом, но на уровне чувств он все равно присутствует. Таким образом мать вполне может заложить в ребенка совершенно нормальную модель отношений, которая потом будет работать и в его собственной взрослой жизни.

«СП»: — И при этом маме необязательно учить мальчика драться, играть с ним в футбол?

— Ну почему бы маме не поиграть с сыном футбол? Хотя это в данном контексте и не обязательно. Достаточно адекватно использовать мужское окружение подростка — оно ведь всегда есть: друзья, родственники, учитель в школе. Они вполне могут выступать в роли старших братьев, наставников — и это тоже работает.

«СП»: — А если папа есть, живой и говорящий, но он, возможно, не очень умеет общаться с детьми, а то и ревнует их — и к жене, например, а то и к своему собственному детству. С чем это может быть связано?

— Давайте разделим эти две ситуации. Бывает, например, что отец ревнует ребенка к матери. Причины могут быть разными. Например, мужчина — сам недолюбленный родителями ребенок. И жена в его представлении заменяет ему мать. И в этом случае ревность к жене — это как ревность между братьями и сестрами. Возникает модель смещения. Или, например, жена очень глубоко уходит в свое материнство. Тут важно понимать, что этот процесс для женщины естественный и физиологичный, в то время как у мужчины инстинкт отцовства возникает совсем по-другому.

Уходя в новую для нее роль матери, женщина может на время отдалиться — и у мужчины возникает вполне взрослая ревность. Однако он ревнует не к ребенку, а к тому, что внимание к нему, как к объекту любви смещается на другого. В этом случае помочь и разрешить ситуацию гораздо проще. Как правило, для женщины не проблема, осознав причину конфликта, сбалансировать эти две свои роли — и матери, и жены.

А вот ситуация, когда ревность к ребенку возникает от того, что мужчину самого в детстве недолюбили может быть гораздо большей проблемой.

«СП»: — Имеет значение кто больше недолюбил, мама или папа?

— Чаще это все-таки связано с мамой. Да и на жену проще сместить образ матери, чем отца. Хотя властные, авторитарные матери, лидеры, выполняющие в семье мужскую роль, вполне могут заменять в детстве и отсутствующего отца, или отца — подкаблучника, например. То есть соединить в себе сразу два образа.

«СП»: -Хорошо, давайте представим, что мужчина все-таки небезнадежен и сам хочет — ну хотя бы в душе! — быть хорошим отцом. Какие рекомендации вы можете ему дать?

— Еще раз подчеркну, что проблемы, возникающие с отцовской ролью у мужчины, как правило, закладываются еще в родительской семье. Это проблема коммуникации мужчины, бывшего ребенка, с его собственными родителями, или теми, кто их замещал: с бабушкой -дедушкой, дядей и тетей, или няней. На своих детей он переносит и отыгрывает те модели отношений, которые сложились именно тогда.

«СП»: — Эти модели можно потом подправить, скорректировать?

 — Конечно, особенно если понять, когда именно все случилось. Например, в довербальном периоде, когда мама рано оставила ребенка, «сдала» его на воспитание своей матери. И теперь, уже у взрослого человека важно этот контакт восстановить, реанимировать ту нормальную модель семейных отношений, которая по сути у всех нас внутри заложена. Проще всего это конечно сделать с помощью специалиста — психолога или психотерапевта, на групповой терапии. Но это в принципе можно сделать и с друзьями, имеющими опыт нормальных взаимоотношений.

«СП»: — Старинный способ реабилитации: дружеские разговоры допоздна на кухне.

— Да. Проблему, возникшую в 5−7-10-летнем возрасте гораздо проще вытащить и проговорить. Но та, мешающая жить модель поведения, которая сложилась еще в довербальном периоде, когда ребенок даже говорить не научился — ее как правило мужчины не помнят, и не могут осознать как причину того, что происходит с ними сегодня. Но «добраться» до сути все равно нужно, чтобы все встало на свои места — и это реально.

«СП»: — Как же можно исправить то, что случилось уже так давно? Если и родителей уже нет на свете.

 — Нет универсальных рецептов. Кому-то нужно сказать о том, что его отец все равно был очень хороший, несмотря на то, что допустим сильно пил. Да, его за это не любила мама, но он-то любил своего ребенка. И в сознании повзрослевшего мальчика восстановится эта прерванная некогда связь. Убеждение, что его папа был хороший поможет ему самому стать хорошим отцом. И передать эту базовую, правильную модель уже своему сыну. Вся работа психолога в данном случае направлена на восстановление прерванной связи, на преодоление потери, если отца или матери уже нет в живых, а конфликт между ними по-прежнему не изжит. Понимание того, что конфликт между мамой и папой — это только их конфликт, не имеющий никакого отношения к их повзрослевшему ребенку поможет не только снять годами тяготившее чувство невольной вины, но и счастливо жить в своей собственной семье.

СП": — И все-таки продолжите, пожалуйста, фразу: идеальный отец — это…

— Я при всем желании не смогу этого сделать, поскольку имея в своей более 20 тысяч клиентов, я встречал самые невероятные ситуации. Хотя, пожалуй, есть одна, общая черта. Это любовь. Идеальный отец для меня тот, кто любит и мать своих детей, и их самих. Это самое важное. А все остальное можно исправить. Нет таких вещей в себе, которые человек не мог бы изменить — если он только поймет и захочет это сделать.