Николай Стариков: «У нас капиталистический строй и авторитарная власть»

Сегодня в рубрике «Большое интервью» — человек, который наравне с Сергеем Кургиняном превратил политологию в России из кулуарной дисциплины элит в самую популярную гуманитарную науку 2010-х. Его выступлениями и лекциями по сей день заслушиваются тысячи поклонников, а его взгляды и теории давно оформились в собственную концепцию мирового устройства. О Навальном, Госсовете и собственных политических амбициях — Николай Стариков.

«СП»: — Президент утвердил состав Госсовета Российской Федерации. Согласно указу в него вошли губернаторы, спикеры двух палат парламента, полпреды и лидеры думских партий, премьер-министр, руководитель администрации президента, еще несколько чиновников (Кириенко, Левитин) — всего 104 человека. Николай Викторович, чем будут заниматься эти люди? Там 18 комитетов.

— Когда-то Госсовет, наверно, назывался бы Боярской думой. Так что для России это отнюдь не новое учреждение, в которое входит политическая элита. И предназначен он для принятия в основном политических решений. Смысл его функционирования очень простой — выслушивание мнений уважаемых, разбирающихся в политике людей и принятие решений, от которых будет зависеть судьба всего государства и народа. Так что я думаю, что способ комплектации Госсовета понятен. Люди, которые там находятся, являются — нравится это кому-то или нет — сегодняшней политической элитой. В случае изменения состава политической элиты в стране, к чему, я надеюсь, приведут очередные парламентские выборы, изменится и состав Госсовета.

«СП»: — Как он встроится в существующую систему власти? Какую функцию будет выполнять по отношению к трем основным ветвям власти? Не будет ли это своеобразной «масонской ложей»?

— Ну масонские ложи всегда закрытые. И осуществляют свою деятельность где-то за кулисами. В этом смысле, конечно, Госсовет ни в коем случае подобным учреждением не является. Что же касается того, что в итоге получится, я думаю, нужно дать возможность Госсовету поработать. Ведь эта структура фактически наполнилась смыслом в той или иной степени в результате конституционной реформы, которая стартовала по инициативе президента в январе 2020 года. Так что давайте поживем и увидим.

«СП»: — То есть получается, что пока россиянам точно непонятно, на что будут в итоге влиять решения, принятые Госсоветом?

— Любая структура и ее функционирование состоит из двух частей. Первое — это реальные полномочия, которые у этой структуры и людей, входящих в нее, существуют. И второе, и это всегда более важное, баланс внутреннего соотношения влияния власти, внутренних взаимоотношений. Любой орган власти всегда функционирует не только по уставу или каким-то документам, по которым он должен работать, но и исходя из внутренней ситуации в органах власти. Поэтому как Госсовет впишется в уже имеющуюся конфигурацию власти, мы с вами увидим.

«СП»: — Я не пойму, вы не хотите опережать события или сами пока правда не поняли, ближе к какой ветви они будут?

— Это ключевой вопрос, который вы задаете. В переводе на русский язык с журналистского он означает: чем будет заниматься Госсовет на самом деле и какие решения он будет принимать?

«СП»: — Да.

— Гадать — дело неблагодарное. Я предлагаю посмотреть, как будет функционировать этот орган власти. Насколько я представляю, это выработка определенных идей направления развития страны, которые потом уже будут реализовываться законодательной веткой власти. Поэтому возможно, что Госсовет будет чем-то уникальным в сегодняшней структуре власти Российской Федерации.

«СП»: — Я так понимаю, Госсовет может стать определенной надструктурой. Это возвращение к Советскому Союзу, нет?

— Ну смотрите, для меня возвращение к Советскому Союзу не несет ничего отрицательного. Несет почти исключительно положительный контекст. Несколько негативных моментов в жизни Советского Союза — отсутствие джинсов и свободного выезда за рубеж — я думаю, что вряд ли мы сейчас этого можем опасаться. А что касается такого вопроса в контексте Госсовета, я даже недоумеваю. На какие советские органы вы намекаете?

«СП»: — Я о той самой партийной элите, если не подходить к вопросу формально. На Центральный комитет КПСС.

— Давайте не будем забывать, что Госсовет в этом смысле уникален, потому что в него входят и региональные руководители — губернаторы, которые относятся или не относятся к определенным политическим партиям. В структуру Госсовета входят руководители парламентских фракций, которые соответственно являются лидерами определенных политических структур. Так что в этом смысле мне кажется, что Госсовет — это шаг вперед по направлению развития политических институтов и государственных институтов управления в России. Именно потому, что он учитывает наш прошлый опыт (Боярская дума) и советский опыт.

Навальный

«СП»: — Перейдем к другим темам. Не могу не задать вопрос о Навальном. Он опубликовал вчера очередную часть своих расследований. Это был разговор якобы с сотрудником силовых структур, который участвовал, как пишет сам Навальный, в его отравлении.

— Я в курсе этого.

«СП»: — Прокомментируйте, пожалуйста.

— Мне кажется, примерно неделю назад мы с вами говорили о том, что «на экраны» страны вышел очередной сезон британского сериала «Навальный — Новичок». Ну вот все так и продолжается. Каждые несколько дней выходит новая серия, в которой нам постоянно рассказывают какие-то невероятные истории. Это уже настолько превзошло все возможные границы глупости и наивности доверчивых зрителей и слушателей, если таковые имеются, что я, честно говоря, уже перестал за этим сериалом следить. Но что хотелось бы отметить, Навальный работает по определенным методичкам. Я сейчас не говорю, что это расследование делает кто-то, а он его просто озвучивает, хотя это так и есть.

Так было и раньше, только этим «кто-то» была Мария Певчих. А кто сейчас — мы с вами не знаем. Он использует методику, которая была выработана еще в Древнем Риме. Называется «убеждение повторением». Помните, Катон Старший все время говорил: «Карфаген должен быть разрушен». Вот и Навальный в каждой своей очередной серии говорит две вещи:

Убийцы! Убийцы! За мной летали убийцы! Я позвонил убийце.

Я, конечно, дико извиняюсь, но мне все время хочется спросить, а кого убили? Кого убили? Слова, как вы видите, не соответствуют сути происходящего.

Во всех сериях своего сериала он пытается точно так же повторением убедить, что приказ отдавал лично руководитель России.

И это, конечно, для человека, хоть примерно знакомого с политической системой России, выглядит настолько смехотворно, что дальше некуда.

Методы работы Навального понятны, а по сути того, что он говорит, — это даже не достойно комментариев.

«СП»: — Задам вопрос касательно не самого Алексея Навального, а реакции даже не властей, а тех людей, которые фигурируют в его материалах. Почему нет никаких судов, исков? Почему нет никаких дел о клевете?

— Именно это ему и нужно. Во-первых, я как человек, выигравший несколько судов о защите чести и достоинства, могу сказать, что это очень долгая, муторная процедура. Доказать факт клеветы в суде очень сложно. Во-вторых, суд и нужен Навальному и его кураторам, чтобы кричать, что вот ему затыкают рот. Да и потом, как вы себе это представляете? Большое количество людей, занимающихся важными делами — я не исключаю, что и защитой родины — они должны ходить в суд и что доказывать?

«СП»: — Навальный на всю страну обвиняет людей в попытке убийства. Было бы логично как-то попытаться ответить ему, приструнить его, если он обвиняет людей зря.

— Это и есть болевая точка, слабое место, которым Навальный пользуется. Если вы придумаете, как приструнить человека, который сидит в Германии, общается с ЦРУ и МИ-6, я думаю, что свои предложения вы можете отправлять во многие инстанции. Они будут вам крайне признательны. В том числе вам буду признателен и я. Потому что мне тоже очень не нравится то, что этот господин делает. Но, с другой стороны, он полностью исчерпывает себя как политического лидера. И в буквальном смысле слова подписывает себе смертный приговор. Я уже об этом говорил и писал: политики, которых курирует Запад и которые выходят в тираж, просто потом загадочным образом погибают. Ликвидируют их, конечно же, их же кураторы, для которых мертвый оппозиционер гораздо выгоднее живого. Так что чем больше таких «фильмов», тем больше у меня беспокойства за жизнь и здоровье господина Навального. Грубо говоря, он повторит судьбу Березовского.

«СП»: — Вы сказали, что он работает на спецслужбы. Но это ведь уже гораздо более серьезная статья. Почему не заводят дело о государственной измене или шпионаже? Вот на Сафронова, например, завели. А почему Навальный такой неприкосновенный?

— Этот вопрос я задаю себе уже лет восемь или девять. И надеюсь когда-нибудь получить на него ответ. Два условных срока — это все-таки… Хочу вам напомнить, что, в общем-то, отправившись, правда в бессознательном состоянии, в Германию, по сути Навальный так или иначе нарушил подписку о невыезде. Да и, если я правильно понимаю юридический термин «подписка о невыезде», он должен был сидеть в Москве, а он летал в Сибирь. В общем, вопросов очень много. И надеюсь, что ответы мы когда-нибудь получим. Причем от органов компетентных, потому что два условных срока и вот такое попустительство этому человеку — это, конечно, вызывает много вопросов.

Свобода слова и партия «ЗА ПРАВДУ»

«СП»: — Сегодня много говорят о СМИ. Линию с президентом недавно все обсудили. Ругали журналистов. Кроме того, все время возникает много вопросов о том, есть ли свобода слова в мире, есть ли она у нас и как обстоят в России дела с пропагандой. Ваше мнение?

— Свобода слова всегда и везде присутствует, поэтому она никогда не исчезает и никогда не бывает полной. Она всегда чем-то ограничена. Что касается пропаганды, для меня это слово несет положительную коннотацию. И мы сегодня в России выигрываем войну за души и умы внутри страны. А что касается внешних границ — у нас фактически нет инструментов даже для этой борьбы, и поэтому в целом в мире мы эту войну проигрываем.

«СП»: — Вопрос о партии ЗА ПРАВДУ. Я знаю, что вы — активный партиец.

— Я член экспертного совета Партии.

«СП»: — Вот. Не сталкиваетесь ли вы с проблемами по поводу того, что у нас наблюдается гегемония партии власти? Сейчас предвыборный сезон. Ставят ли препоны вашей партии?

— Говорить о проблемах в политической сфере — это дело очень неблагодарное. Возьмем политическое поле Германии. Там есть христианский демократический союз, есть социал-демократы. Появляется партия «Альтернатива для Германии». Будут ли ей рады политики и политические силы, занимающие доминирующее положение в германском политическом поле? Ну конечно нет. И мы видим сложности и препоны. Берем Соединенные Штаты Америки. Две политические партии делят между собой абсолютно все. Если сейчас вдруг гипотетически появится третья, претендующая на какую-то значимую роль в американской политике партия, будут ли ей ставить препоны? Ну конечно будут.

Это обычный нормальный процесс в любом конкурентном поле. И уж особенно в поле политическом. У нас есть четыре большие парламентские партии, есть одна доминирующая среди этих четырех. Это все данность, это все реальность. Если вы считаете, что эта реальность непреодолима, тогда, наверное, вам не надо заниматься ни политикой, ни общественной деятельностью.

«СП»: — В каком состоянии партия подходит к скорым выборам?

— Об этом можно будет говорить и подводить итоги 14 сентября 2021 года. Потому что реальную оценку состояния партии даст избиратель.

«СП»: — Вам опыт общения с людьми от имени новой политической силы дал что-то сейчас? Вы изменили как-то взгляд на наше политическое устройство в стране?

— Взглядам, которые объединяют сейчас людей на платформе партии ЗА ПРАВДУ, я следую уже очень-очень давно. Взглядов я своих не менял. Поэтому любой ролик, любую статью, любое выступление, которое я сделал десять лет назад, — я могу сейчас практически под каждым словом в них подписаться. А что касается общения с аудиторией, каждый раз это зарядка энергией и понимание реальных проблем, которые стоят перед обществом. Хотя справедливости ради скажу, что я являюсь точно таким же рядовым членом нашего общества. И если не все, то большинство проблем мне понятно, и они являются в том числе и моими проблемами.

«У нас авторитарная власть»

«СП»: — Вы не сталкиваетесь с тем, что нарастают в стране какие-то протестные настроения народа, недовольство?

— Конечно сталкиваюсь.

«СП»: — Как вы это объясняете?

— У каждого следствия есть причина. Если люди недовольны проведенной пенсионной реформой и чувствуют себя обманутыми, значит эта пенсионная реформа должна быть отменена. Поэтому в программе партии ЗА ПРАВДУ есть соответствующий пункт. Если вы сталкиваетесь с какой-то проблемой, о ней не просто надо говорить, а нужно предлагать способ ее решения. Для этого и существуют политические организации и их программы. У хороших партий хорошие программы описывают способ решения существующих проблем и намечают цель впереди — образ будущего. Это все у партии ЗА ПРАВДУ есть.

«СП»: — Как представителю молодой партии, как вам видится наш режим сегодня в России? Больше авторитарный или демократический?

— Мне не нравится, когда слово «режим» применяют к моей стране. Я воспитывался в Советском Союзе, и в советской печати слово «режим» несло исключительно отрицательные нотки. Режим апартеида в Южной Африке. И так далее, и тому подобное. Так что давайте называть «власть». Что касается строя, он у нас капиталистический.

А российская власть авторитарная, она всегда такой была на протяжении всей нашей истории.

И я не вижу причин, почему она должна измениться.

«СП»: — То есть это достаточно комфортное для российского народа состояние?

— Это естественное состояние для нашего народа. И несмотря на то, что у нас дважды в XX веке менялась власть, смысл ее оставался одинаковым. Я напомню, что Борис Николаевич Ельцин, которого так любят все наши либералы и постоянно выставляют его в виде такого демократа кристальной пробы, вообще-то его называли «Царь Борис». Называли его окружение и политический истеблишмент. И он не очень сильно отнекивался от этого названия.

Вот некий авторитаризм от слова авторитет, некий авторитетный лидер во главе страны — будь то царь, генеральный секретарь или президент — это естественное состояние для нашей политической системы. Оно может нравиться или не нравиться. Но с этим надо считаться.

О кризисе идей

«СП»: — Сейчас многие в интеллектуальной элите, кругах интеллигенции говорят, что наметился кризис Идей. Видится ли вам так ситуация? Если этот кризис есть, то в чем он выражается?

— Мы практически коснулись этого в разговоре с вами. Это отсутствие образа будущего. Вот что такое отсутствие идей. Куда мы идем? Что мы строим? Ради чего мы трудимся? Что мы, не щадя живота своего, защищаем? Образ будущего. Эта проблема возникла не сегодня, не вчера. И в середине 2000-х она уже ощущалась очень-очень остро. Дальше произошло две вещи, которые позволили отложить решение этого вопроса. Сначала агрессия в Южной Осетии против наших миротворцев. Естественно, это сплотило страну, вызвало возмущение и на некоторое время вопросы «Куда мы идем? Какой образ будущего?» просто были отложены.

Дальше 2014 год, Крым. Воссоединения Крыма с Россией. Дальше начало гражданской войны на Донбассе. Вновь сплочение нации, патриотический порыв. И вот этот крымский консенсус закончился как раз проведением глубоко ошибочной пенсионной реформы. Он закончен, и мы снова вернулись к тем вопросам, которые остро стояли в середине 2000-х. Куда мы идем? Что мы строим? Что мы будем защищать, не щадя живота своего? И ответа сейчас нет. То есть в обществе отсутствует новый консенсус. Это и есть та проблема, которую обсуждают.

«СП»: — Когда говорят о кризисе Идей, подразумевают, наверное, идеологию. Главенствующую идею развития нашего мира, «Русского мира». А не принятие конкретных решений о той же пенсионной реформе.

— Пенсионная реформа никак не укладывается в идею «Русского мира». Поэтому ее не принимает общество. Вот «Германский мир» идею пенсионной реформы как-то спокойно проглотил. И в Великобритании я не помню каких-то серьезных социальных проблем, связанных с тем, что там пенсионный возраст растет, как грибы после дождя, и будет расти дальше, пока не превысит возраст физического старения человека. Идеология? Можно сказать и так. А можно сказать: образ будущего. Мы по сути говорим об одном и том же.

«СП»: — Сейчас образ будущего России больше «слева» или «справа»?

— В обществе запрос на социальную справедливость, на отмену той самой пенсионной реформы. Это, безусловно, левые идеи. Уже выросло поколение людей, которые никогда не жили при Советском Союзе. И они не знают, как было. Но идеи социальной справедливости близки им в силу того, что это очень сродни русскому менталитету. У каждого народа есть свое мышление, свой образ понимания добра и зла. И это передается, наверно, как-то на генетическом уровне. Поэтому русский народ всегда склонен к левым идеям. А идея о том, что рынок все рассудит, плохо приживаются на нашей почве, потому что они не совпадают с образом мышления большинства народа.