Первый оружейный барон России Александр Клягин

Советские и антисоветские историки до сих пор не желают вспоминать о величайшем авантюристе первой половины ХХ века Александре Клягине.

Дед Александра Павловича (Павлиновича) Клягина был простым лесником и нажился на незаконной вырубке леса. Отец стал лесником у богатого помещика. Вскоре и сам Павел (Павлин) Клягин купил именье Крапиловку близ Брянска. 24 августа 1884 года у него родился сын Александр.

В 1903 году мальчик окончил Орловскую классическую гимназию и поступил в Санкт-Петербургский технологический институт.

Позже Иван Бунин и другие деятели эмиграции будут умиляться тому, что студент Клягин целое лето проработал помощником машиниста. Увы, это тогда было всего лишь «обязательной практикой». Не проработав три месяца помощником машиниста (кочегаром), нельзя было получить диплом инженера-путейца.

Закончив «Технологичку», Клягин отправляется на строительство железной дороги Красный Кут — Астрахань, где и сколачивает большой капитал. Вроде бы опять ничего особенного. В те годы инженеры-путейцы имели большую свободу в заключении подрядов при строительстве как частных, так и казенных железных дорог, и легко наживали капиталы.

И вот Клягин поставляет строителям сотни тонн первоклассного камня для строительства мостов и железнодорожных зданий. Откуда? В нескольких верстах от трассы железной дороги находились развалины огромного города — столицы Золотой Орды Сарай-Бату, который в начале ХХ века называли Селитряным городищем. Именно оттуда, безжалостно разрушая дворцы и мечети XIII-XIV веков, наш герой вывозил многие сотни и даже тысячи тонн камня.

В 1914—1915 годах Клягин состоял инженером для особых поручений при Министерстве путей сообщения в Петербурге и начальником хозяйственного отдела (заведующим отделения хозяйственных заготовок Управления) по постройке Мурманской железной дороги.

В 1916 году Клягина послали во Францию и Бельгию для закупок материалов в качестве представителя Министерства путей сообщения.

В Париже Клягин по совместительству становится сотрудником военного агента (атташе) графа генерал-майора Алексея Александровича Игнатьева. Замечу, что в те годы Алексей вел крупные аферы, принесшие ему миллионы франков. А проверять военного агента в Париже было некому — главой русской контрразведки в Париже был его родной брат граф полковник Павел Александрович Игнатьев. Сотрудники русской миссии именовали военные заказы во Франции «майоратом Игнатьевых».

Сколько заработал Клягин под началом графа Игнатьева, установить невозможно, но к 1920 году он был очень богатым человеком и основал в Париже фирму Etablissmeurs A.Klaguine. В 1920 году Клягин занимался поставками оружия и различного снаряжения в Крым и состоял в хороших отношениях с бароном Врангелем.

По приходе же врангелевской армады в Константинополь Клягин приступил к распродаже оружия и боеприпасов Русской армии. Создается ещё одна контора — «Анонимное общество эксплуатации запасов».

Одной из первых акций компании стала продажа Эстонии 120-мм и 75-мм унитарных выстрелов от пушки Кане. Эти выстрелы были доставлены на транспортах и выгружены на французские береговые склады.

В 1924 году Клягину французы позволили снимать любые орудия с русских кораблей, стоявших в Бизерте. Кроме того, в его ведении оказалась по крайней мере часть полевой артиллерии, вывезенной Врангелем из Крыма и складированной на Балканах. Клиентами компании Etablissmeurs A. Klaguine были Эстония, Финляндия, Литва, Румыния, Югославия, Турция, Иран, Бразилия, Уругвай, Колумбия и другие страны.

Так, например, в 1926 году Клягин заключил сделку с правительством Латвии на поставку трех корабельных пушек Кане: одной 152/45-мм с 300 выстрелами и двух 120/45-мм с 1100 выстрелами. Орудия и боекомплект погрузили на судно «Елин» и отправили в Латвию. Однако по пути 25 июля 1927 года у португальских берегов на борту начался пожар, и «Елин» затонул со всем грузом в 200 милях от Португалии.

Клягин решил поставить новые орудия взамен затонувших. Причём он предложил латвийскому Управлению вооружения иные системы: два 130/55-мм орудия с боекомплектом 1100 выстрелов, а также десять пулемётов Виккерса. Судя по всему, речь идет не о малокалиберных пулемётах Виккерса, а о 40-мм автоматах. 23 марта 1928 года латыши согласились. К концу 1928 года все пулемёты были доставлены в Ригу.

А со 130-мм пушками вышла заминка, поскольку французские власти запретили разрезать корпус линкора «Генерал Алексеев» для снятия орудий, пока не снят весь боезапас. Хотя, к этому времени Клягин купил весь линкор.

Поэтому Клягин предложил Латвии две 130-мм пушки заменить на шесть русских 42-линейных (107-мм) пушек образца 1910 года. В сентябре 1928 года их по железной дороге доставили в Ригу.

Летом 1931 года Клягин предложил Латвии купить ещё четыре 42-линейные пушки образца 1919 года, но латыши отказались. Тогда Александр Павлович всучил их Финляндии. Одна их этих пушек (№ 8446) в настоящее время экспонируется в музее артиллерии в Замеенлинна. Есть информация, что эта пушка использовалась финнами в Зимней войне и сделала 5379 выстрелов.

Кроме того, шесть 130/55-мм пушек Клягин продал Эстонии.

В 1932 году из Бизерты в Колумбию были отправлены две 130/55-мм пушки. Они вошли в состав береговой обороны порта Буэнавентура на Тихом океане. Возможно, это были пушки с линкора «Генерал Алексеев», хотя 130-мм орудия имелись и на других судах Бизертской эскадры.

Прошу прощения у читателя за излишние технические подробности. Причем это всего лишь вершина огромного айсберга, размеры подводной части которого можно оценить, пробравшись в секретные фонды французских архивов.

Когда Клягин принял французское гражданство, мне установить не удалось. Но, во всяком случае, он уже с 1918 года был связан с французской разведкой, а спецслужбы столь «свободной» страны ревностно охраняют свои тайны даже столетней давности.

В России Клягин женился на столбовой дворянке и получил неслыханное приданое. Во Франции в 1926 году на одном из литературных вечеров он встретил девятнадцатилетнюю «красавицу, студентку», правда, не комсомолку Клэр Робан. Александр Павлович немедленно разводится с Марией Николаевной и женится на Клэр.

В качестве свадебного подарка он преподнес ей здание в самом центре Парижа, рядом с Триумфальной аркой, построенное в начале 20-х годов ХХ века в модном тогда стиле арт-деко. Там находился роскошный отель «Наполеон». О «звездности» отеля говорят цены номеров конца ХХ века — за сутки от 380 до 580 долларов США.

От Клэр у Александра Павловича было двое детей. Гувернанткой в семье Клягина служила баронесса Клейнмихель, а управляющим отеля «Наполеон» в течение 40 лет — Иван Маковский, внук известного художника.

В отеле собиралась эмигрантская литературная интеллигенция, не раз бывал Иван Бунин. На время ремонта своего особняка туда переселились князь Феликс Юсупов и его жена Ирина (их номер 708 позже стал специальным номером для новобрачных). Список постояльцев «Наполеона» полон имен знаменитостей: Эрнест Хемингуэй, Джон Стейнбек, Элла Фитцджеральд, Одри Хепберн (во время премьеры «Моей прекрасной леди»), Жан Габен, Сальвадор Дали, Жозефина Бейкер. Кстати, её номер, похожий на просторную квартиру, до сих пор называется «Жозефина» в её честь, хотя многие думают, что в честь бывшей французской императрицы.

Но вот грянула Вторая мировая война. Естественно, Александр Павлович не мог пропустить свой звездный час. Но, увы, и здесь о его деятельности известно крайне мало.

При участии Клягина французские спецслужбы проводили секретную операцию. В январе 1940 года в Норвегию отправляются три судна — «Джульетта», «Карл Эрик» и «Нина». Они везут груз зерна. Рутинная торговая сделка. Но под тоннами пшеницы в трюмах находятся двенадцать 305-мм пушек с линкора «Генерал Алексеев», каждая весом 85 тонн. Кстати, эти орудия — личная собственность гражданина Франции месье Клягина. Пушки предназначались для Финляндии, воевавшей с СССР.

«Джульетта» и «Карл Эрик» сумели разгрузиться в Норвегии, и восемь 305-мм орудий были отправлены в Финляндию. В 1941—1942 годах финны установили их на береговых батареях и трех советских железнодорожных артустановках ТМ-3−12, захваченных в ноябре 1941 года на полуострове Ханко.

Третье судно «Нина» с четырьмя орудиями в апреле 1940 года было захвачено в Норвегии немецкими десантниками. Эти орудия немцы передали фирме Круппа. Там для них были спроектированы новые снаряды и заряды. Полубронебойный немецкий снаряд весил 405 кг и имел максимальную дальность стрельбы 32 км, а легкий дальнобойный фугасный снаряд весил 250 кг и имел дальность стрельбы 51 км.

Пушки получили немецкое название 30,5 cm K.14®. Там же, на заводе Круппа, для них были изготовлены одноорудийные башенные установки типа С. 40.

Решение о строительстве береговой батареи на острове Гернси с четырьмя 30,5-см пушками K.14® было принято на совещании у Гитлера 18 октября 1940 года. Работы над установкой 30,5-см орудий на острове начались весной 1941 года. Все четыре пушки прибыли в порт Сен-Питер на острове Гернси 29 ноября 1941 года.

305-мм батарея русских пушек, получившая название «Мирус», держала под контролем западные подступы к Ла-Маншу до 8 мая 1945 года. Причём 12 августа 1944 года 305-мм пушки «Мируса» отбили нападение британского линкора «Родней», вооруженного девятью 406-мм пушками.

Куда меньшую известность, чем 305-мм пушки «Мируса» получили девять клягинских 130/55-мм пушек, установленных на германских береговых батареях Вест-Фьорда в Норвегии. Эти орудия немцы именовали 13 cm L/55®.

Кроме того, в Заполярье в Норвегии на батарее «Тананес» («Тана») были установлены ещё три 13 cm L/55®.

Уже в 1950-х годах французские власти стали скрывать факты сотрудничества своих граждан с германскими оккупационными войсками. Тем не менее, известно, что французско-подданный Клягин успешно сотрудничал с организаций Тодта в строительстве Атлантического вала. Кроме того, его фирма вела подъем боевых кораблей, затопленных французами, не желавших отдавать их немцам. Клягин поднимал суда и перепродавал их Кригсмарине.

После ухода немцев Клягин был арестован французскими властями по обвинению в коллаборационизме (сотрудничестве с фашистами) и просидел несколько месяцев в тюрьме.

1 марта 1952 года А.П. Клягин скончался и был похоронен на самом престижном русском кладбище в Париже Сент-Женевьен-де-Буа.

Наследники Клягина 70 лет хранили и хранят гордое молчание о своём отце и деде. Никакой информации о его личной жизни, политической и коммерческой деятельности. До сих пор не опубликовано ни одной фотографии Александра Павловича. «А был ли мальчик?»