Страну ждет коммунальная катастрофа?

Эксперты заявляют — в считанные годы практически все теплосети России могу выйти из строя, и граждане массово начнут замерзать в своих домах. Можно ли еще спасти сферу теплоснабжения или она уже одной в могиле? Кто виноват в таком повороте событий и кому светит стать очередным «стрелочником»? Ищем ответы в канун Дня работников ЖКХ.

У семи нянек дитя без глаза

Сразу, в качестве вводной информации, справка «СП».

Ижевск. За несколько месяцев — более 3 500 прорывов теплотрассы, которые удалось устранить только объединенными силами инженеров Ульяновской и Самарской областей, а также Пермского края. Горожане вынужденно обратились с просьбой о помощи напрямую к Владимиру Путину. Ситуация находится на личном контроле полпреда по ПФО Михаила Бабича. Местные следователи возбудили уголовное дело о халатности.

Смоленск. Еженедельные крупные аварии, в результате которых без тепла то и дело остаются целые микрорайоны. Предельный износ инженерных сетей — 70% (прогноз на 2017 год — 96%). Летом 2015 года в рамках ремонтной программы из без малого 150 километров всех тепловых труб в городе отремонтировано только 1,5 километра. Город взят Минстроем под особый контроль.

Санкт-Петербург. Порядка 5 тысяч сбоев и аварий в тепловых сетях. Роддом и детская больница — в зоне ограниченного теплоснабжения. Заксобрание просит Президента РФ вмешаться в ситуацию вокруг теплового хозяйства города.

Так закончилась зима прошлого года. А вот данные за первый месяц этого:

• в Нижний Новгород произошло повреждение ветхого трубопровода (диаметр 125 мм.), без тепла остались 28 домов (порядка 3 700 жителей);
• в Иванове случился прорыв теплопровода из-за естественного износа труб на глубине более 2 метров, без тепла осталось 12 300 граждан (треть которых — дети), 163 дома и 10 соцобъектов;
• в Твери в результате двух последовательных крупных аварий в теплосетях (2 и 13 января) без тепла и горячей воды осталось в общей сложности 29 тысяч человек.

Подобный список можно продолжать бесконечно. Но главное здесь не в том, сколько людей пострадало в каждом конкретном случае (хотя это, безусловно, для них самая настоящая трагедия).

Во-первых, главное — в том, что в 2012 году (более свежие данные пока просто не найдены) 26% всех теплотрасс России нуждались в срочной замене. В том, что, по данным Минэнерго, только с 2007 по 2013 год число аварий на каждую 1000 километров теплосетей возросло на 45% (с 266 до 387). Наконец, в том, что 75% котлов и 64% турбин на всех ТЭЦ страны требуют модернизации. Только денег на обновления в отрасли нет. Но, тем не менее, средства все же тратятся. На что же? Да на строительство очередных низкоэффективных котельных, аварийные ремонты и покрытие сетевых потерь (уровень которых доходит уже до 30%). А откуда берутся эти средства? По большей части из бюджетов, у потребителей электроэнергии. То есть, по сути, снова, снова и снова из карманов рядовых граждан (у которых в платежках за квартиру и так уже порядка 60% составляет плата за отопление).

Во-вторых, главное в том, что если никаких архи-сверх-суперсрочных мер предпринято не будет, то в течение буквально 3−5 лет в списках особого контроля Минстроя будет значиться не три-четыре, а 30−40 только крупных городов. Уже сейчас, как признали в ходе прошедшего 17 марта в столице круглого стола на тему «Текущее состояние систем теплоснабжения в стране: инерционный путь к деградации» представители МЧС, ведомство в рутинном (уже!) порядке составляет прогнозы по вероятностям прорыва теплосетей и рассылает их муниципалитетам в качестве предупреждений.

Все вышеприведенные тезисы подтверждают и эксперты, непосредственно занятые в отрасли теплоснабжения, в частности, Михаил Кузнецов, генеральный директор Сибирской генерирующей компании. В качестве одной из причин развития событий именно в таком ключе он называет недофинансированность отрасли в целом. «Корни этой проблемы кроются в том, что много лет тепловые сети находились в муниципальной собственности, — поясняет он. — И муниципалы, считая их своими, относились к ним в полном соответствии с бытовавшим в советские времена выражением „раз свои, значит, потерпят“. Но потерпеть могут люди, а железо этого не любит. Печальные результаты этой политики мы и будем наблюдать в ближайшие годы».

Эксперт с сожалением отмечает, что в настоящее время внутри самой отрасли сложились, говоря иносказательно, нездоровые отношения. Но это еще полбеды. Участники рынка теплоснабжения, продолжает Кузнецов, абсолютно не чувствуют институциональных мер, которые позволили бы вкладывать деньги в отрасль и таким образом улучшать состояние сетей и экономику в целом. Нет для этого ни стимулов, ни мотиваций. И чем больше принятие серьезных решений будет оттягиваться, тем дороже, в конце концов, всем придется за это заплатить.

Но ведь соль в том, что те самые институциональные меры, об отсутствии которых сожалеет Кузнецов, уже есть. Например, есть тот же закон о концессиях в сфере ЖКХ, которых долго и упорно прорабатывали и согласовывали во всех инстанциях и ведомствах депутаты, есть те же долгосрочные тарифы, есть и закон об энергосервисных контрактах. Почему же они не работают так, как ожидалось?

Елена Николаева, первый зампред думского Комитета по жилищной политике и ЖКХ признает:

— Действительно, когда разделили тепловую отрасль на генерацию и сбыт, то получились мухи отдельно, а котлеты отдельно. Логики в этой системе нет, а прибыль из отрасли ушла и стала генерироваться непонятно где. И действующая до сих пор система «затраты плюс» не оставляет ничего другого, кроме как только повышать тарифы на теплоснабжение. Ну или переводить всю систему на «локалку» — каждому предприятию по собственной ТЭЦ, каждому дому — персональную крышную котельную. Так что в результате проработки вопроса получилось, что мы сами создали для себя искусственную проблему, которую теперь с героическими усилиями преодолеваем.

Например, на введении долгосрочного тарифа, продолжает Николаева, настаивали затем, чтобы инвестор имел представление и мог планировать, где можно сэкономить и каким образом «отбить» вложения. Ведется деятельность по составлению схем теплоснабжения, чтобы понять, где и сколько тепла производится и как оно распределяется. К настоящему моменту в отрасли заключено более тысячи концессионных соглашений, но всего лишь в двадцати пяти (!) из них упоминаются какие-либо финансовые обязательства. Это говорит лишь о том, считает Николаева, что во всех случаях концессионеры предпочли просто спокойно «сесть на поток», чтобы получать прибыль, не вкладываясь.

«Значит, мы действительно делаем что-то не так, раз до сих пор греются не дома граждан, а земля и борода бога, — подытоживает эксперт, — если в исправлении ситуации заинтересован только конечный потребитель, который вполне закономерно хочет меньше платить».

Но инвесторы, искренне желающие вложиться в теплосети, так сказать, из лучших побуждений, тоже есть. Другое дело, что их элементарно никуда не пускают. И снова вопрос — почему?

Да потому, четче всего обозначил самую актуальную проблему для отрасли теплоснабжения Семен Сазонов, директор по взаимодействию с органами власти ОАО «Квадра», слишком высока степень коррумпированности в этой сфере. «Деятельность и управляющих компаний в частности, и в сфере ЖКХ вообще выстроена в „лучших“ традициях 90-х годов и носит системно криминальный характер», — уверен он.

Кроме того, развивает мысль Сазонов, позиции теплоснабжающей организации и местных властей нередко являются диаметрально противоположными и противоречат друг другу. «Я сам, — рассказывает эксперт, — три года руководил теплоснабжающей организацией, и все это время город не платил мне денег за ресурс. Потом я сам стал главой этого города и в течение следующих трех лет не платил ТЭЦ. И в том, и в другом случае, с точки зрения занимаемых позиций, считаю, что я поступал правильно».

Кто же, в конечном итоге, конкретно виноват в такой парадоксальной ситуации? С кого спрашивать за то, что отрасль теплоснабжения страны, фигурально выражаясь, доведена до ручки?

Замдиректора департамента жилищно-коммунального хозяйства Министерства строительства Андрей Таманцев уверяет: в результате мониторинга выявлено большое количество недоработок на этапе формирования конкурсной документации в сфере подготовки тендеров, в механизмах определения их победителей. «Например, очень часто в муниципалитетах документы для торгов выглядят совершенно непривлекательными для независимых инвесторов, — подчеркивает он. — Причем если в одних случаях это получается непреднамеренно, то в других делается вполне сознательно, чтобы убрать конкуренцию». А ведь законодательство в этой сфере (впрочем, как и в любой другой), продолжает Таманцев, рассчитано исключительно на добросовестных исполнителей.

Но если, по словам представителя Минстроя, в муниципалитетах отсутствуют добросовестные исполнители законодательства, получается, что вся проблема отрасли — в плохих нравах? А кто в России отвечает за мораль и нравственность? Только три института — семья, школа и церковь. Значит, с них и надо спрашивать?

Правда, Елена Николаева отметила: в том, что теплосети России находятся сейчас фактически на грани выживания, виноват еще и тот факт, что состояние дел в отрасли курируют сразу и Минстрой, и Минэнерго, и Минэкономразвития, и ФАС. «У семи нянек, как известно, дитя без глаза, — резюмирует Николаева. — В результате все проблемы элементарно забалтываются».

Получается, вина за возможную катастрофу одновременно и лежит на ком-то, и вроде как не лежит? Реально ли в таких условиях хоть как-то улучшить ситуацию?

Да, считает Елена Николаева. Во-первых, если, например, в жилищном строительстве произойдет некий перелом, и эффективность будет оцениваться по модели жизненного цикла зданий, где в расчет будет приниматься не только стоимость их возведения, но и эксплуатационные характеристики. Во-вторых, когда игрок в системе теплоснабжения будет понимать, что собственную прибыль надо извлекать из сэкономленных средств, а не походом в антимонопольную службу и жарким обоснованием необходимости повышения тарифа.

Как один из вариантов решения проблемы, некоторыми экспертами рассматривается возможность передачи всех полномочий по принятию решений в сфере теплоснабжения на региональный уровень губернаторам. Дескать, тогда они начнут действительно что-то предпринимать в этой сфере, а не пассивно наблюдать за развалом. «Ведь есть же, — говорит Семен Сазонов, — воодушевляющие примеры. Например, губернатор Волгоградской области пытается в ручном режиме навести порядок в тепловых сетях региона, и недавно избранный губернатор Тамбовской области — тоже».

Плюс к этому, дополняет Михаил Кузнецов, надо «лечить» отрасль комплексно. То есть одновременно с проработкой вопроса достаточного финансирования и ответственности нужно и учиться мобилизовывать внутрисетевые ресурсы.

Но президент «Национального союза энергосбережения» Леонид Рокецкий открыто признает, что для руководителей субъектов Федерации соответствующие полномочия не предусмотрены на законодательном уровне. А регионалы, добавляют некоторые другие эксперты, попросту не обладают ни необходимой для эффективного выполнения стоящих перед отраслью теплоснабжения задач компетенцией, ни желанием что-то менять. Что же касается мобилизации внутренних резервов отрасли, Рокецкий приводит невероятный пример. «Одна только Смоленская атомная станция, а город сейчас позиционируется практически как поселение без тепла, — рассказывает он, — просто спускает в реку столько тепла, сколько хватит Смоленску на целый год».

Получается, что пока остается только два варианта действий. Один — кардинально и сразу менять положение дел в отрасли, другой — оставлять пока все как есть. Но очевидно, что на работу по первому сценарию ни сил, ни возможностей не находится. А что получится при втором — можно было прочитать в самом начале статьи.