Путин для немцев статьи пишет. А когда о России напишет?

В немецкой еженедельной газете Die Zeit опубликована статья президента России Владимира Путина, приуроченная к 80-й годовщине начала Великой Отечественной войны. Российский лидер отметил, что, пережив ужасы мировой войны, народы Европы смогли преодолеть отчуждение и восстановить взаимное доверие и уважение.

«В логике построения Большой Европы, объединённой общими ценностями и интересами, — Россия стремилась развивать свои отношения с европейцами. И нами, и Евросоюзом было сделано многое на этом пути», — считает он.

«Мы открыты к честному созидательному взаимодействию… Россия выступает за восстановление всеобъемлющего партнёрства с Европой. У нас много тем, представляющих взаимный интерес. Это безопасность и стратегическая стабильность, здравоохранение и образование, цифровизация, энергетика, культура, наука и технологии, решение климатических и

Все так. Но почему Путин так редко пишет о внутренних проблемах страны? Они же тоже всех касаются. Сталин, например, когда время требовало, брался за перо. Помните его статью еще в 1930 году «Головокружение от успехов»?

Генеральный директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев:

— А к кому должен апеллировать Путин, когда речь идет о начале войны, если он хочет публиковаться в иностранной прессе? Американцев это не интересует, французам вообще неудобно вспоминать эту историю, итальянцам тоже.

В Германии ситуация несколько иная: немцы, несмотря ни на что, до сих по чувствуют свою ответственность за произошедшее.

«СП»: — Но почему мы не видим статей Путина, посвященных, например, проблемам внутри страны?

— Статья, посвященная Великой Отечественной войне, вряд ли будет содержать социальную проблематику.

Если говорить о социальной тематике, то трудно стучаться в обе стороны. С одной стороны, люди останутся недовольны во всех случаях, кроме идеального, а идеального не будет, поэтому сколько эту тему не педалируй, но, если ты у власти, а не в оппозиции, выиграть на ней крайне трудно.

С другой стороны, больших успехов в социальной сфере нет. Есть вложение средств (и хорошо, что хоть это есть), но успехов нет: разрыв между бедными и богатыми не уменьшается, а увеличивается. Был период с 2004 по 2008 год, когда были реальные успехи (цена на нефть тогда в гору перла -ред.), это тоже нельзя забывать, но это было давно. С 2008 года — экономический кризис, потом санкции, мы сырьевая страна.

Главное в том, что у нас самый сильный институт — это государство, а государство — это насос. Его главное качество — умение концентрировать ресурсы. И когда государство играет ключевую роль, то получается, что большие проекты происходят хорошо, а социальные вопросы решаются сложно.

«СП»: — Но может, стоит об этом говорит открыто? Статей Путина на эту тему в российской прессе особо не видно.

— Он президент. Помните, как в начале пенсионной реформы говорил Дмитрий Песков? «Это не вопрос президента». У нас премьер — главный хозяйственник. В этой ситуации самому класть голову на плаху, впрягаться в этот тяжелый вопрос — это мазохизм. Во внешней политике объединить общество вокруг себя шансов гораздо больше, чем в социальной сфере.

«СП»: — Может, тогда об экономических успехах рассказать? Тем более что мы все время слышим, что все у нас неплохо, пандемию мы прошли с меньшими потерями, чем многие другие.

— Экономика, как сумма неких концернов, пережила пандемию неплохо. С этой точки зрения, все похоже на правду (но я не экономист, а политолог).

Но экономика — это сумма концернов. Социалка для них не экономика, а обременение экономики. Это либеральный подход к экономике, в соответствии с которым экономика — это деньги. Все остальное — неприятные добавки к деньгам, от которых предпочтительнее бы избавиться, но если не получится, то надо как-то с этим иметь дело.

«СП»: — Так, может, тогда честно и написать о проблемах, рассказать о них россиянам?

— Зачем президенту, который не отвечает за вопросы экономики, взваливать себе на шею эту проблему? Перед президентскими выборами, думаю, такая статья появится, потому что надо будет создавать некий образ.

Проблема не в том, что экономика плоха, а в том, что экономика и общество — не совпадающие множества.

Эксперт Центра ПРИСП, к.и.н. Николай Пономарев:

— Бюджет РФ выстраивается на основе прогнозов относительно изменений цен на нефть. И это само по себе указывает на то, что мы критически зависим от торговли сырьем на внешних рынках. Общий объем одних лишь нефтегазовых доходов бюджета в 2020 г. составлял более 5,2 трлн. рублей (или 28% от общего объема поступлений в казну). До начала пандемии и обрушения цен на углеводороды этот показатель достигал 39%.

В 2012—2018 гг. доходы бюджета от добычи и экспорта только лишь нефти и нефтепродуктов колебались в пределах от 6,1% до 10,2% ВВП.

Почти половина российского экспорта за 2020 г. (49,6%) — это топливно-энергетические товары. И большую их часть (53,8%) мы отправили в страны дальнего зарубежья. 38,5% товарооборота России с внешним миром приходится на долю торговли с Евросоюзом. Экономически мы связаны с ним сильнее, чем с государствами СНГ (12,9% от объема товарооборота).

В первую десятку основных торговых партнеров России за 2020 г. входят пять государств. Германия занимает в этом перечне 2-е место, уступая лишь Китаю.

Наша экономическая модель жизнеспособна лишь при условии, что немцы, подданные Нидерландов, Великобритании, граждане Италии, Польши продолжат закупать наше сырье и полуфабрикаты. И ключевую роль в этом случае будет играть именно позиция лидера Евросоюза в лице Германии. Именно поэтому президент так настойчиво пытается нормализовать отношения с ФРГ и ее младшими партнерами.

«СП»: — Но почему наш президент реже пишет статьи о внутренних проблемах России — политических, социальных экономических?

— Здесь можно лишь строить догадки. Очевидно, обращение к внутренней повестке предполагает необходимость обозначить план конкретных реформ, которые должны будут привести к радикальной ревизии макроэкономического курса и политики развития. Однако для многих представителей элит это прозвучит не иначе как «Вам не кажется, что ваше место возле параши»?

Действующая модель социально-экономического развития не позволяет решить наиболее острые проблемы государства и общества. Но отказ от нее равнозначен решению сбросить с корабля современности немалую часть пассажиров первого класса. А в период политического транзита Кремль не заинтересован в том, чтобы нервировать элиты.