Отставка Кадырова? Не смешите!

Анекдоты сочиняют лишь про тех, кто достоин: как будет Псаки в переводе с английского? Песков! И это не умаление, а наоборот признание профессиональных пресс-услуг, когда нужно не отвечать, а чтоб не спрашивали. «Кремль не воспринимает петицию об отставке Кадырова всерьёз, так как голосование на платформе Change.org обезличено и может быть накручено ботами», — цитата по сообщению ТАСС.

Причиной СМИшного интереса на сей раз стало электронное «ходатайство», инициированное Ильёй Яшиным: «Рамзан Кадыров возглавляет Чеченскую республику уже 15 лет. За это время он превратил регион в обособленное государство внутри РФ…» Уточнения следуют: «сформировал лояльную себе региональную армию; допускает публичные угрозы; обещает отрезать головы оппонентам; признаёт, что не смог решить экономические проблемы республики». Отсюда вывод петиции: «не соответствует занимаемой должности».

Очередная буря в стакане воды привлекла внимание кремлёвского Прессного, мог ведь кинуть любимое «не в курсе», но счёл необходимым уважить. Вроде не поспоришь — и подписи «без лиц», и «боты» гипотетически допускаются (это только у стороны, представляемой Песковым «боты не допускаются», там всегда всё «по-честному»). Короче, информационного повода нет, а на нет и суда нет.

В данной истории нарочитая наивность — единственное, что остаётся. Кадырова трогать — всю программу сбивать, он обязательная и полезная опция современного российско-федеративного миропорядка во всех сакральных смыслах. Начиная с «мира в Чечне» и заканчивая «порядком», о котором, наверное, грезят в Кремле: вот бы и в других территориях такой же. Забыли людишки про «ответственность», ох, забыли! Разбаловались, распоясались!

Дело в том, что «безответственность» одна из «заманух», прекративших существование СССР. Живописание «советских репрессий», оно ж не случайно — противопоставление светлого будущего тёмному прошлому под пожелание тостующего: чтоб у всех всё было и никому за это ничего не было. Чем не идея в массы постсоветской идентичности, разделяемая индивидуумами, разделившими былое: от «суверенитета сколько хотите» до банально-вульгарной собственности. Кому-то досталась «хрущёвка», кому-то — «Газпром», хотели «поле чудес», наслаждайтесь!

Фрагментация в малом и большом, материальном и ментальном, капитальном и социальном, причём без всяких катаклизмов и «солдат НАТО» всего за несколько лет убедительно продемонстрировала: «жить стало веселее». Владимир Владимирович в начале пути не «собрал и поднял», а ощутил и уловил обратный «восходящий тренд», воспользовавшись оказией ради личной «вертикальной вертикали». Перед глазами маячили «скелеты» — Горбачёва с Ельциным: один «потерял», другой — «почти потерял». А без государства, ну кому нужен президент?

И всё бы хорошо, люди приветствуют угадывание своих чаяний (хватит разбегаться, пора соединяться!), однако после укрепления и персонификации власти, возникло неизбежное: что дальше? Менять экономику периода полураспада — «продадим и купим» — неохота, ресурсоёмко, страшновато. Вдруг, не угадаешь, вдруг, не найдёшь, а потеряешь?

Вон, древние большевики зачем-то заморочились «переукладом», хотя могли бы просто занять дворцы вместо выгнанных оттуда. Дворцовый переворот, эка невидаль! Кстати, к общему удовольствию с зарубежными «партнёрами»: признать долги, вернуть иностранные доли, присоединиться к мировой «пирамиде» с нижнего этажа, чтоб никакой альтернативности. В общем, жить-поживать, да добра наживать! Себе — добра, в личное пользование, а не в «управление». Тогда не пришлось бы в 1991 году никого проклинать, «возвращаясь к истокам».

Поначалу российское меньшинство и российское большинство вполне себе договорились: мы не строго интересуемся вами (суровость компенсируется необязательностью), вы не слишком спрашиваете с нас — каждый хлопочет, как он хочет. Внешняя конъюнктура для подобного негласного «общественного договора» складывалась удачно, ресурсная стоимость барыжничества вдохновляла. Однако даже тогда закрадывалось смутное подозрение, что в формуле «продадим и купим» положительный ответ будет лишь для отдельных членов «множества». Без высокой «добавочной стоимости» всем не хватит, рано или поздно придётся низко падать.

Ну и «западные партнёры» — неожиданно, правда? — подвели: сколько той «российской экономики»? Два процента? Вот пропорционально оным и поумерьте амбиций. От великого до смешного путь оказался короткий, заскрипела новая государственная машина, словно старая. Уперлась в тупик «национальной идеи» самосохранения организованного меньшинства за счёт дезорганизованного большинства.

Платить за «величие» личной ответственностью нынешние «элиты» не собираются (не для того они «за свободу» боролись). Но чтоб аккуратно «переложить расходы» на посторонних, требуются квалифицированные мастера разных дел. Дуля с дулом убедительнее, нежели просто ласковое слово. Рамзан Кадыров здесь настоящий академик с его внушающими уроками для крайне непонятливых. Даже те, кто разыгрывал из себя либералов, моментально вспоминают «доброго царя», едва запахнет жареным: «Венедиктов обратился к Путину после угроз Кадырова». Что и требовалось доказать!

Советскую власть корили за митинги трудящихся, требовавших «бешеных собак к расстрелу!» А знаменитое довлатовское клише — «4 миллиона доносов» — столь риторически почитаемое ныне. Тут вон зараз, если верить сообщениям СМИ, собралось 400 тысяч (10% от 4 млн) человек, сжигающих плакаты, и не имеющих ничего против, чтобы «врагам народа» отрубили головы. ХХ век эффективно перешёл в XXI век.

И сюда уже не приплести «кровавое наследие» и какую-либо «генетическую предрасположенность». Современная власть — антитеза прежней, как бы не пытались выставить «красное — коричневым». В выражении «бывшие коммунисты», ключевое слово «бывшие», то есть переставшие ими быть. Что ещё? Ах, да избыточная смертность «оптимизированной медицины» за 2020−2021 годы сопоставима и, возможно, превзойдёт смертность от репрессий 1937−1938 годов. Тогда всё было плохо, то ли дело — сейчас.

Специальное пояснение для всех особ, особо одарённых: это отнюдь не в оправдание любых репрессий, а в качестве понимания достигнутого. У тех, не сбылось, но хотя бы предполагалось объединяющее будущее, у этих — даже настоящее под вопросом. Один на всех и все на одного!