На фарватере, соединившем крымское озеро Донузлав с Черным морем, сегодня необычайно тесно. Буксиры, киллекторные и спасательные суда управления поисковых и аварийно-спасательных работ Черноморского флота России буквально облепили коричнево-красный от сурика и ржавчины огромный корпус большого противолодочного корабля (БПК) «Очаков». Только что поднятый со дна морского, он завершил, наверное, самую главную боевую службу в своей долгой, сорокалетней биографии — в дни «крымской весны» наглухо запер у донузлавских причалов наиболее боеспособную часть украинских военно-морских сил. И тем не дал ей вмешаться в события минувшего марта на полуострове.
К тому памятному марту давно списанный с флота заслуженный корабль-ветеран тихо догнивал в севастопольском Инкермане в ожидании неизбежной отправки в мартены. Позади были девять боевых походов в Средиземное море и Атлантику, позади — участие в гигантских по нынешним временам стратегических учениях «Океан-75» и «Крым-76». За них экипажу вручили вымпел министра обороны СССР «За мужество и воинскую доблесть». В 1977, 1979 и 1986 годах БПК «Очаков» признавали лучшим кораблём Военно-Морского Флота Советского Союза.
Вошедший в боевой состав ЧФ в 1973 году, к моменту развала СССР он был одним из самых новых и ходовых кораблей черноморцев. В 1990 году «Очаков» вконец загоняли по морям и океанам и поставили в севастопольский Севморзавод имени Орджоникидзе на ремонт и модернизацию. 17 лет — не возраст для кораблей такого класса. Но кто ж тогда знал, что «Очакову» больше никогда не суждено «разводить пары»?
Союз рухнул, финансирование ремонта почти прекратилось, заслуженный экипаж разбрелся — кто в запас, кто по другим палубам. Время от времени замерший у причалов российский флот все же получал кое-какие деньги и на борт почти обезлюдевшего «Очакова» снова поднимались севастопольские рабочие и инженеры. Но ненадолго — деньги в ту пору у Минобороны подозрительно быстро кончались. Тем не менее, канитель с ремонтом продолжалась долгих 18 лет. За эти годы в ржавеющий у заводской причальной стенки большой противолодочный корабль 1 ранга были вбуханы 62 миллионов. Не рублей — долларов, если пересчитать затраченные финансы в валютном эквиваленте.
Где-то впереди уже маячил скорый выход в море. Ввод в строй обновленного «Очакова» наметили на 2009 год. Его очень ждали на Черноморском флоте, на котором осталось к тому времени всего два корабля 1 ранга — гвардейский ракетный крейсер «Москва» и однотипный с «Очаковым» БПК «Керчь». Но тут в кресло министра обороны РФ уселся печальной памяти финансовый «оптимизатор» Анатолий Сердюков. И велел с ремонтом «Очакова» кончать самым безумным образом — корабль списать и отправить на металлолом. А как с теми самыми миллионами долларов? А что — как? Кто их считал в Минобороны во времена Сердюкова?
И в 2008 году буксиры потащили разоруженный, но почти отремонтированный БПК в Инкерман, где ждут своей участи такие же как он, списанные с флота бедолаги. Правда, Андреевский флаг на «Очакове» развевался необычайно долго для такого случая — еще аж два года. Похоже, за корабль люди ответственные и болеющие за флот пытались бороться где-то под коврами Главного штаба ВМФ и Минобороны. На политической поверхности следами той борьбы стали публичные заявления бывшего командующего Черноморским флотом, а в ту пору — советника начальника Генерального штаба адмирала Игоря Касатонова. В том, что за «Очаков» принялся сражаться именно он, ничего удивительного. Игорь Владимирович в бытность еще капитаном 2 ранга стал первым командиром этого корабля.
Аргументы адмирала Касатонова были железобетонной твердости: «Если в этих условиях флот потеряет еще хотя бы один большой корабль, без всякого сомнения, начнутся необратимые процессы. При этом отмечу: кораблей океанской зоны Россия для себя сегодня не строит». Но против всесильного тогда министра обороны Сердюкова не действовала и всем очевидная логика. И в 2010 году Андреевский флаг на «Очакове» все же спустили. Казалось, в славной биографии корабля можно ставить жирную точку.
Все переменила «крымская весна». «Вежливые люди» с оружием и в камуфляже уже взяли под охрану Верховный совет и Совет министров республики, население которой почти единодушно рвалось к России. Под контролем были и украинские гарнизоны в Крыму. Но вот как поведут себя укрывшиеся в тех гарнизонах 18 тысяч солдат и офицеров, многие из которых оставались верными «незалежной»? Этого не знал никто.
Необходимо было решительно, но очень оперативно исключить возможность вмешательства в события в Крыму военно-морских сил Украины. Несмотря на повсеместную разруху в них они обладали все же еще немалым боевым потенциалом. Большую опасность могла представлять их 5-я бригада надводных кораблей, базировавшаяся на озеро Донузлав под Евпаторией. Бригада, в состав которой входили большой десантный корабль «Константин Ольшанский», средний десантный корабль «Кировоград», корвет (малый противолодочный корабль) «Винница», морские тральщики «Черкассы» и «Чернигов», рейдовый тральщик «Геническ» и противодиверсионный катер «Феодосия», отказалась принимать условия нового руководства Крыма. Ситуация там становилась все более опасной.
Мы нескоро узнаем, кто спланировал эту боевую операцию Черноморского флота. Но она получилась точной и грамотной. В ночь на 6 марта 2014 года в Инкерман за обезлюдившим «Очаковым» скрытно пришли буксиры. К утру списанный корабль притащили к фарватеру Донузлава. И мгновенно затопили на мелководье. Для верности справа и слева от «Очакова» на дно положили тоже списанные водолазные боты ВМ-232, ВМ-413 и ВМ-416. Ничего не успевшая понять 5-я бригада ВМС Украины оказалась в ловушке. Ее вынужденно покинутые экипажами корабли и поныне тоскуют у все тех же причалов.
Ну, а уже точно отслуживший свое «Очаков» черноморские спасатели поднимали весь август и половину сентября. Куда его теперь? Понятно, что не в боевой состав флота — после долгого пребывания на дне это невозможно. Так что — все же в утиль? На этот счет есть одно соображение.
Символом Севастополя давно является знаменитый Памятник затопленным кораблям у Приморского бульвара. Возведен он по проекту скульптора академика Адамсона, архитектора Фельдмана и военного инженера Энберга в 1905 году, к 50-летию окончания первой героической обороны города. И по замыслу авторов не должен позволить потомкам забыть о подвиге черноморцев, в Крымскую войну собственноручно затопивших свои парусные корабли на входе в Севастопольскую бухту, чтобы не дать в нее ворваться эскадре интервентов. Адамсон, Фельдман и Энберг не подозревали, конечно, что спустя полтора века нашим морякам снова придется топить свой боевой корабль. Пусть не в Севастополе — в нескольких десятках миль от него.
Сути это не меняет. Мне кажется, «Очаков» в минувшем марте тоже заслужил право на память потомков. Так может быть стоит все же сберечь его от мартенов? Скажем, слегка подремонтировать и установить на вечную стоянку в Севастополе. И сделать плавучим музеем «крымской весны», которая неизбежно займет место в российских учебниках истории.
Кстати, похожая мысль уже пришла, кажется, в головы некоторых нынешних руководителей так счастливо воссоединившегося с Россией Крыма. Во всяком случае, 8 августа в поселке Новоозерный на берегу Донузлава уже открыли памятник затопленным в Донузлаве кораблям и судам. Пусть не такой величественный, как в Севастополе, но все же… Надпись на том памятнике такова: «В память о кораблях, затопленных в марте 2014 года за воссоединение Крыма с Россией».
Фото: ИТАР-ТАСС/ Алексей Павлишак
