Санкт-Петербург: Кто зажигает факел над городом

Быть в Петербурге и не пройтись по его мостам невозможно. Их в черте города около 400. Особенно привлекают те, что перекинуты через Неву. Самый первый из постоянных — Благовещенский, соединяющий исторический центр с Васильевским островом. «Днем он кажется прозрачным, а при полном освещении является громадной массой…», — так отзывались о нем петербуржцы сразу после открытия в 1850 году.

Следующий за ним — Дворцовый. А одним из самых красивых считается Троицкий — «родственник» Эйфелевой башни, именуемой парижанами «невестой Франции». У них общий «отец»: проект и башни в Париже, и моста в Петербурге разрабатывал в конце ХIХ века один человек — инженер Эйфель.

Переправы в центре Петербурга не просто связывают невские берега в единую магистраль. Благодаря им, туристы имеют возможность путешествовать по городу пешком. Те, кто хочет лучше разглядеть и больше узнать, например, о Стрелке Васильевского острова, стартуют, как правило, от чугунного, в пять пролетов Дворцового моста (со стороны Эрмитажа). Он достаточно «молодой» по сравнению с соседями: был открыт в 1916 году.

Пройдя по нему около трехсот метров, любопытный турист попадает в эпоху, где главенствует… античность. Именно в стиле античных храмов выстроено по проекту архитектора Тома де Томона здание первой в России Биржи. А территорию перед ней (насыпную, на месте бывшего болота!) Томон украсил двумя величественными Ростральными колоннами — за сто лет до этого о них мечтал Петр Первый.

Император-преобразователь положил немало сил на создание отечественного флота. По его замыслу, Петербург должен был стать большим портовым городом, в котором ощущался бы дух победы в морских сражениях. Символами таких побед у древних римлян были колонны, увенчанные рострами (носовыми украшениями) вражеских кораблей.

С балюстрады Исаакиевского собора обе кажутся почти крошечными. С чем никак невозможно согласиться, оказавшись непосредственно рядом с ними. Достаточно встать у основания одной из колонн и поднять голову, чтобы убедиться в этом: небо сливается с её верхушкой! Высота сооружений вместе с газовой горелкой достигает 37 метров.

Мало кто бывал внутри них. Все экскурсии ограничиваются внешним осмотром. Да ещё фотографированиями на фоне установленных у подножия монументальных статуй. Их четыре, по две сидящие мужские и женские фигуры, олицетворяющие русские реки Днепр, Волгу, Неву и Волхов. Первоначально предполагалось отлить их в бронзе или чугуне, но из-за сложности работ от этой идеи пришлось отказаться. В качестве материала был выбран известковый туф из-под села Пудость, что около Гатчины, известный также как пудосткий камень. Благодаря пористой структуре он легко поддается обработке.

Не каждый заметит у подножия Ростральных колонн тяжелые низкие двери. На каждой — по две. Одна дверь, та, что ближе к Дворцовом мосту, с массивным висячим замком, давно бутафорская. «Рабочая» же та, что смотрит на Неву. Именно она ведет к светильникам.

Мне, чтобы войти, пришлось согнуться почти в три погибели. Огляделась: крошечное помещение с серыми гранитными стенами, вдоль стен трубы. Они были проложены после реконструкции 1998 года. Благодаря чему розжиг светильников стал, что называется, делом техники. Но об этом ниже.

Двигаюсь к нише у западной стены, к ступенькам, ведущим круто вверх. Их 129. Двигаться нужно медленно (если с непривычки оступишься, то кубарем скатишься вниз) и только с подсветкой.

Я считаю ступеньки, и с надеждой жду света другого — солнечного.

Он появляется внезапно, сквозь верхнюю дверцу у самого светильника, ослепляя и согревая. Ступаю на узкую площадку (медную крышу самой колонны), наконец-то выпрямляюсь, и… чуть не падаю от закружившейся на высоте головы. «Кружение», впрочем, быстро проходит. Чему способствует открывшаяся сверху красота.

С высоты тридцати с лишним метров центр Петербурга выглядит особенно привлекательно. И Нева широка, и Петропавловская крепость стройна. А Эрмитаж, равно как Адмиралтейство, Кунсткамера, Биржа величавы в строгости своих стилей.

Как зажигают факелы на Ростральных колоннах?

Поначалу наверху колонн в специальных жаровнях жгли конопляное масло. В 1896 году к светильникам подвели электричество, но применяли этот способ недолго «по причине великого расхода». И лишь в 1957 году к колоннам был подведен газ, и над ними запылали огненные факелы. Правда, «включают» их только по официальным праздникам — в Новый год, на День снятия блокады, в День Победы. А также на праздник выпускников школ «Алые Паруса» и 27 мая, в день рождения Северной столицы. Причем в любую погоду.

При сильном ветре, что в Петербурге не редкость, пламя, достигающее в высоту 5 метров, случается и отрывает от конфорки — в прямом смысле слова! Тут очень важно специалистам не ошибиться и своевременно скорректировать подачу газа. Тепловая мощность не должна превышать 4 МВТ. А тем, кто задержался наверху, требуется надеть специальную форму, главная составляющая которой — пожарная каска.

До того, как несколько лет назад здесь поставили современное оборудование, факел «включался» с помощью квоча. Это нечто вроде удочки, только вместо лески тут металлический трос, а на конце троса — заготовка для факела. Обмакиваешь её в горючее и закидываешь на почти метровую высоту в металлическую чашу.

Кажется, всё просто. Но это только с виду. Необходимы сноровка и точный расчет иначе будет недолет — это в лучшем случае …

Квоч — «инструмент» дедовских времен. Но он постоянно находится на крыше колонны. Мало ли, заклинит газовое оборудование! Такого, правда, не было ещё ни разу за всю историю.

В наше время Ростральные колонны зажигают по праздникам. А в 1810 году, когда они только-только появились, призваны были служить маяками для входящих в Неву иноземных судов. Даже сейчас, в эпоху многоэтажек, заслоняющих виды исторического центра, пламя с Ростральных колонн, видно издалека. Неудивительно, что в начале ХIХ века «все флаги в гости были к нам». На свет, как бабочки слетались!

---

Путешествия: Санкт-Петербург: Почему здесь никогда не спрашивают, который час