Уход из Херсона: НАТО и ВСУ рано ликуют

Генерал Марк Милли, председатель Объединенного комитета начальников штабов Соединенных Штатов, подсчитал, что Москве потребуется несколько недель, чтобы завершить эвакуацию около 30.000 российских военнослужащих, дислоцированных в городе Херсон на юге Украины. Но русские объявили, что эвакуация была успешно завершена за два дня — как солдат, так и более 5.000 единиц тяжелой техники.

Очевидно, при выполнении приказа об эвакуации было проведено большое предварительное планирование. Российское военное командование начало работу над эвакуацией за несколько недель до фактического объявления ранее на этой неделе.

Оглядываясь назад, можно сказать, что экстраординарное интервью генерала Сергея Суровикина 18 октября, вскоре после его назначения всего восемью днями ранее первым командующим театром военных действий на Украине, вероятно, было срежиссировано с целью привлечь внимание общественности к критичности военной ситуации в Херсонской области.

Здесь уместны следующие выдержки из интервью:

— На данном направлении сложилась непростая ситуация. Противник целенаправленно наносит удары по объектам инфраструктуры и жилым домам Херсона. Попаданиями реактивных снарядов «Хаймарс» повреждены Антоновский мост и дамба Каховской ГЭС, движение по которым остановлено.

В результате, в городе затруднен подвоз продуктов питания, наблюдаются определенные проблемы с водо- и электроснабжением. Все это не только значительно осложняет быт горожан, но и создает прямую угрозу их жизням.

Натовское руководство Вооруженными силами Украины уже давно требует от киевского режима наступательных операций на херсонском направлении, не считаясь ни с какими жертвами — как в самих ВСУ, так и среди мирного населения.

У нас имеются данные о возможности применения киевским режимом запрещенных методов войны в районе города Херсон, о подготовке Киевом массированного ракетного удара по плотине Каховской ГЭС, нанесении массивного ракетно-артиллерийского удара по городу без разбора целей.

Данные действия могут привести к уничтожению инфраструктуры крупного промышленного центра и большим жертвам среди гражданского населения.

В этих условиях нашей первоочередной задачей является сохранение жизни и здоровья мирных граждан. Поэтому прежде всего Российская армия обеспечит безопасный, уже объявленный выезд населения по готовящейся правительством России программе переселения.

Дальнейшие наши планы и действия в отношении самого города Херсон будут зависеть от складывающейся военно-тактической ситуации.

В любом случае, как я уже говорил, мы будем исходить из необходимости максимального сохранения жизни мирного населения и наших военнослужащих.

Будем действовать осознанно, своевременно, не исключая и принятия непростых решений, — рассказал Суровикин.

Можно сказать три вещи. Первое: отступление из Херсона было решено по оперативным соображениям. Его смысл заключается в том, чтобы предотвратить любые попытки украинских сил и иностранных наемников сорвать работу над прогрессом по привлечению обученного военного персонала в больших количествах (в общей сложности около 400.000 военнослужащих, включая добровольцев) для усиления развертывания на Украине.

Второе: Кремль позаботился о том, чтобы совершить «мягкую посадку» для горького решения покинуть город Херсон, который запечатлелся в русской национальной душе как часть исторического наследия Екатерины Великой. Интересно, что исторические реликвии Императорской России в городе Херсоне были тщательно законсервированы и вывезены на безопасное хранение.

Российская общественность в значительной степени приняла решение военного командования, включая «сторонников жесткой линии» в истеблишменте — таких, как чеченский лидер Рамзан Кадыров и группа российских военных подрядчиков «Вагнер». Этого не было при выводе войск в Харькове в сентябре.

Третье, самое важное, намерение состоит в том, чтобы предотвратить любую угрозу Крыму с точки зрения его безопасности, связи, водоснабжения и т. д. Отступающие российские войска разрушили два больших участка Антоновского моста, соединяющего город Херсон с восточным берегом Днепра. Днепр де-факто становится «буферной зоной» в Херсонской области, где 60% территории области находится под контролем России.

Далее, во-первых, это тактический отход. Пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков заявил, что Херсон остается частью России. Это подразумевает обязательство восстановить город Херсон, поскольку специальные военные операции продолжаются.

Во-вторых, российское военное командование не рассматривает какую-либо операцию в направлении Одессы в ближайшей перспективе. Приоритетом будет завершение операции по установлению полного контроля над регионом Донбасса (что было первоначальной целью спецоперации), а также Запорожской областью (что важно для безопасности сухопутного моста, соединяющего Крым с внутренними районами России). В ДНР продолжаются интенсивные боевые действия.

В-третьих, безусловно, есть зарождающиеся признаки сдвига в мышлении администрации Байдена в сторону диалога и переговоров. Насколько они подлинны, остается неясным.

По данным CNN и «New York Times», администрация Байдена — это разделенный дом. Судя по всему, Пентагон настаивает на переговорах. По данным CNN, генерал Милли, председатель Объединенного комитета начальников штабов, придерживается мнения, что настало время для дипломатического решения, поскольку боевые действия приближаются к зимнему затишью, в то время как госсекретарь Энтони Блинкен и советник по национальной безопасности Джейк Салливан, оба ярые неоконы, по-прежнему настроены скептически.

Русские, в основном, держат свои мысли при себе, но некоторые сигналы тоже идут. Посол России в Вашингтоне Анатолий Антонов заявил в интервью газете «Известия», опубликованном в пятницу, что он находит наивным предполагать, судя только по утечкам в СМИ, что происходит какая-либо трансформация подходов к переводу российско-американских отношений в новое русло. Наши отношения переживают глубокий кризис, и света в конце туннеля пока нет.

Заместитель министра иностранных дел Сергей Рябков заявил в пятницу, что никаких встреч на уровне министров иностранных дел между Россией и США на полях G20 на Бали не планируется. Песков вчера заявил, что конфликт на Украине может быть прекращен после достижения его (специальной военной операции) целей или путем достижения тех же целей через мирные переговоры, что также возможно. Киев не хочет переговоров. Специальная военная операция продолжается.

В глазах России вопрос о том, насколько администрация Байдена готова оказывать давление на Киев, является спорным. Рябков затронул этот важнейший аспект в комментариях вчера, сказав, что он может повторить, что Россия открыта для диалога без каких-либо предварительных условий. И мы были готовы в течение некоторого времени. По указанию своих западных покровителей Киев прервал диалог, который в целом продвигался, и определенный документ находился в разработке. Теперь это вещи прошлого. И то, что будет дальше, больше не зависит от России.

Рябков поделился своим мнением о том, что, если бы Киев получил приказ из определенных столиц, возможно, было бы больше шансов для такого диалога. Но опять же, у России здесь нет никаких препятствий, и не должно быть никаких предварительных условий для диалога.

Большой вопрос заключается в том, будет ли продолжено российское наступление, которое, как ожидается, начнется в ноябре — декабре, или нет. Как показал анализ CNN, «Успех в Херсоне также может дать измотанным украинским подразделениям некоторую передышку… Но у России есть много оружия и десятки тысяч недавно мобилизованных военнослужащих, которых можно отправить в бой, а ее кампания против украинской инфраструктуры привела к тому, что во многих регионах поставки электроэнергии и воды повисли на волоске. Украина постепенно получает передовые средства противовоздушной обороны от западных доноров, но ее обороняемая территория огромна».

Автор: М. К. Бхадракумар (M.K. Bhadrakumar) — посол в отставке; колумнист индийских газет «Hindu» и «Deccan Herald», изданий «Asia Times», «Rediff.com», «Russia & India Report» и сайта Фонда стратегической Культуры (Москва). Автор многочисленных работ, опубликованных в Индии и за рубежом, посвященных России, Центральной Азии, Китаю, Афганистану, Пакистану, Ирану и ситуации на Ближнем Востоке, вопросам энергетической и региональной безопасности.

Перевод Сергея Духанова

Источник

Комментарий переводчика

Фраза о том, что «у России здесь нет никаких препятствий, и не должно быть никаких предварительных условий для диалога» — можно полагать, что это не личная позиция мидовского, пусть и высокопоставленного, чиновника, а официальная позиция значительно более высокого руководства — представляется более чем странной.

Надо ли эту позицию понимать как готовность российского руководства обсуждать с укронацистским руководством те положения, которые Киев ранее — и неотступно — выдвигал: возврат российских вооруженных сил на позиции до 24 февраля с.г., т.е. уход России из ДНР и ЛНР, Запорожья и Херсонщины — регионов, уже вошедших в состав конституционной территории РФ, переговоры по «дальнейшему статусу» Крыма? Если Кремль готов обсуждать такое, значит на что-то из этого он может быть готов и согласиться?

Не настала ли пора Кремлю объясниться с обществом за слова его замминистра иностранных дел? Может быть, обществу следовало бы знать, к какому будущему его готовят?