Возвращение в Камрань: Что даст России воссоздание супер-базы ВМФ во Вьетнаме

В понедельник, 29 сентября, в рамках своего официального визита во Вьетнам председатель Государственной Думы РФ Вячеслав Володин встретился с президентом Республики Лыонг Кыонгом.

В ходе встречи он отметил — главная задача его миссии состоит в том, чтобы максимально способствовать реализации достигнутых главами двух государства договоренностей. А это, в свою очередь, ускорит развитие отношений между Россией и Вьетнамом.

С одной стороны это выглядит, как обычный добрососедский «визит вежливости», тем более что в эти дни во Вьетнаме проходит уже 4-я по счету заседание Межпарламентской комиссии по сотрудничеству между Госдумой РФ и Нацсобранием Вьетнама, а ее нынешняя повестка выглядит довольно размыто и неконкретно: развитие двусторонних торгово-экономических связей и инвестиционного климата, мониторинг законотворчества в научно-технологической сфере, расширение взаимодействия в образовании, культуре и туризме и так далее.

С другой стороны, события последних дней дают пищу для предположений совершенно иного плана.

Например, президент России Владимир Путин дает распоряжение организовать в 2025 году обучение российских госслужащих во Вьетнаме. Глава нашего МИДа Сергей Лавров встречается на полях Генассамблеи ООН с исполняющим обязанности министра иностранных дел Социалистической Республики Вьетнам Ле Хоай Чунгом.

Председатель комитета Госдумы по энергетике Николай Шульгинов заявляет, что Россия и Вьетнам могут до конца года подписать межправительственное соглашение о строительстве первой вьетнамской атомной электростанции. И все это — в последние дни сентября.

Поневоле напрашивается вывод, что строительство АЭС и являлось главное целью всех этих политических и экономических реверансов в адрес Вьетнама.

Однако неожиданная победа на «Интервидении» именно вьетнамского исполнителя именно в этот период времени порождает вопрос — а не слишком ли много движухи вокруг Вьетнама только ради того, чтобы пролоббировать там строительство нашими силами одной АЭС, пусть и атомной?

Может быть, здесь есть какой-то иной, более важный, пусть и не выпячиваемый, интерес?

Особенно если принять во внимание интересную информацию, проскользнувшую намедни в tg-канале «Азиатарь», являющемся узкорегиональной версией небезызвестного tg-канала «Рыбарь».

Он, в частности, делает акцент на том, что британцы в последнее время попадаются в новостях из Азиатско-Тихоокеанского региона все чаще.

А недавно минобороны Соединенного Королевства опубликовало уведомление о поиске подрядчика в связи с планами по организации долгосрочного обслуживания британских военных кораблей в портах Вьетнама с 2025 по 2029 годы.

«Вообще иностранные военные корабли во Вьетнаме не ремонтируются из-за политики местных властей. Но в августе руководство изменило правила — теперь обслуживание такого формата возможно. Видимо, британцы решили воспользоваться моментом. Но о базе, по примеру того же Сингапура, речи не идет.

Также как и о постоянном базировании британских кораблей — оно уж точно невозможно из-за политики вьетнамских властей. А вот облегчить логистику такой контракт может. Это поспособствует более частому появлению британцев в регионе. В том числе и в спорном Южно-Китайском море", — пишут авторы канала.

И вот тут предположение напрашивается словно бы само по себе — вероятно, России снова понадобилась база в Камрани с ее одним из лучших в мире глубоководных портов, прекрасно подходящим для размещения подводных лодок.

— Вообще, конечно, Камрань во Вьетнаме, как и Лурдес на Кубе, весьма перспективная с геополитической геостратегической точек зрения база, — отметил в беседе с «СП» завкафедрой политологии и социологии РЭУ им. Плеханова, военный политолог Андрей Кошкин.

— Имея базу в Лурдесе, мы контролировали как минимум 70% территории США. А Камрань — это и технически весьма перспективная военно-морская база, и, естественно, стратегически. Тем более что в отношениях со Вьетнамом у нас есть хорошие исторические корни, которые помогут нам найти новые точки соприкосновения. Это первое, чрезвычайно важное перспективное направление, если мы говорим о том, что разворачиваемся на Восток.

«СП»: А разворачиваемся все-таки потому, что точки соприкосновения с Западом уже не найти?

— Нет, одна из голов российского орла на гербе все так же смотрит туда. Но будущая перспектива — это Азия, и прежде всего юго-восточная. Это молодые развивающиеся тигры, это развивающиеся и поднимающиеся центры.

Из них Вьетнам для нас очень близок. Целое поколение наших граждан выросло на той войне, которую мы поддерживали, за исход которой переживали, следя за информацией, которая нам поступала с телеэкранов, из радиоэфиров и со страниц газет.

«СП»: Но это все-таки было в прошлом. А что в настоящем и ближайшем будущем?

— В складывающей ситуации нас обкладывают по периметру наших границ буквально со всех сторон.

Обратите внимание — в своем выступлении на Генассамблее ООН глава нашего МИДа Сергей Лавров подчеркивал, что НАТО всеми силами стремится зайти в Индо-Тихоокеанский регион, как предпочитают называть его в США, хотя мы привыкли называть его Азиатско-Тихоокеанским.

И если военный альянс всерьез намерен ущемить там наши национальные геополитические интересы, то нам просто необходимо усиленно развивать там свои возможности для того, чтобы обеспечить их сохранение.

Конечно, содержание тех или иных секретных договоренностей мы с вами не узнаем.

Да это, в общем-то, и не нужно, главное — верить в то, что многие военно-технические модели нашего взаимодействия действительно проговариваются и обсуждаются с руководством Вьетнама, учитывая сложившуюся острую геополитическую ситуацию.

«СП»: Что конкретно нам может дать военное возвращение в Камрань? Контроль над Тихим океаном?

— Контроль над Тихим океаном сама по себе нам военная база в Камрани не даст. Все будет зависеть от конкретных ресурсов и сил, которые там могут базироваться.

Согласитесь, если Трамп начал уже с пеной у рта озвучивать необходимость для США «возврата» базы в афганском Баграме, которую вообще-то строили советские специалисты, значит он начал понимать всю ценность образно говоря, непотопляемого сухопутного авианосца «Афганистан», с помощью которого можно одним махом взять под контроль одновременно Россию, Китай и Иран, не говоря уже о целях помельче, если посадить туда, например, 10 тысяч военнослужащих США, снабдив эту группировку современными средствами противовоздушной обороны, радиоэлектронной борьбы и спутниковой разведки.

В этом контексте российская военная база в Камрани значительно усилила бы наши геостратегические позиции. Так что логично предположить, что под всеми этими экономическими интересами взаимосвязей с Вьетнамом прячется еще и защита наших национальных интересов.

Тем более если мы все в один голос говорим сегодня, что от европоцентризма и американоцентризма мир переходит к азиацентризму. Извините меня, тот, кто задержится на пути к тому, чтобы оказаться, простите за невольную тавтологию, в центре этого нового центризма, тот однозначно окажется в проигрыше.