Западные санкции могут оставить Россию без борща

Риска дефицита семян на российском рынке нет, заявили в Минсельхозе РФ. Таким образом чиновники отреагировали на демарш европейской ассоциации участников рынка семян Euroseeds (Bayer, BASF, Corteva и проч.), которая направила российскому правительству письмо с претензиями. Об этом пишет «Коммерсант».

По данным издания, Euroseeds предупредила Михаила Мишустина о рисках для своей работы из-за новых требований кабмина к локализации производства в России. Европейских поставщиков семян беспокоит требование Минсельхоза создавать совместные предприятия с местными организациями с долей нерезидентов не более 49% и выполнять селекцию полного цикла.

Соответствующее постановление премьер-министр РФ подписал еще в мае, и оно должно вступить в силу с 1 сентября этого года. Кроме того, правительство утвердило список семян сельхозкультур, ввоз которых из недружественных стран может быть ограничен с 1 октября по 31 декабря 2023 года, а также правила распределения квот.

Причина столь жесткого регулирования рынка очевидна — из-за санкций российское сельское хозяйство рискует остаться без семенного фонда. Ведь доля продукции иностранной селекции по высеваемой в России сахарной свекле превышает 97%, по овощам — 80%, по подсолнечнику — 73%, по картофелю — 65%, по яровому рапсу — 49%, по сое — 45%.

А согласно доктрине продовольственной безопасности РФ, доля отечественных семян на внутреннем рынке должна быть не менее 75%, указывал глава Минсельхоза Дмитрий Патрушев (его отец — Николай Патрушев возглавляет Совбез РФ). Сейчас уровень самообеспеченности семенами основных сельхозкультур в целом составляет 60,3%.

Крупнейшие иностранные поставщики семян продолжили работу в РФ и после начала боевых действий на Украине. Однако, в начале февраля 2023 г. они (Syngenta, Bayer, Nuseed) уведомили российских клиентов о приостановке приема заявок на покупку гибридов подсолнечника и пересмотре цен. Резонно, что ждать демарша от других наш кабмин не стал.

«Мы хотим, чтобы иностранные компании нормально локализовались в нашей стране. Мы хотим, чтобы сразу все — от зародышевой плазмы было в стране, чтобы они передавали нам технологии, обучали наших людей. Если они хотят работать, значит, попросим их делать так. В противном случае они работать на нашем рынке не будут», — поясняли в Минсельхозе идеологию перемен.

Ситуацию в российском семеноводстве оценил заведующий кафедрой ботаники, селекции и семеноводства садовых культур РГАУ-МСХА имени К.А.Тимирязева Сократ Монахос.

— Селекция полного цикла подразумевает, что на территории России находится развитая материально-техническая база. Это участки открытого грунта, теплицы — защищенный грунт, лаборатории, офисы. А также кадры — люди, осуществляющие многоступенчатую селекционную работу. Ведь создание новых конкурентоспособных сортов и гибридов — сложный наукоемкий процесс.

Площадки для размножения растений должны быть расположены в соответствующих климатических условиях. Юг России в целом обладает такими условиями. По сахарной свекле у нас есть завод — в Воронеже, по овощам производства нет. По другим культурам с критической зависимостью от импорта что-то есть, но объемы скромные.

Кстати, мало просто вырастить. Семена надо довести до товарного состояния. А это значит — очистить, отшлифовать, откалибровать их, иногда подкрасить, обработать. Например, вокруг семян сахарной свеклы делают капсулу, гранулу, с помощью сложной технологии насыщая ее микроэлементами, поддерживающими рост и развитие сеянца.

Наличие всех этих условий позволит локализовать семеноводство в России. Минсельхоз хочет иметь гарантированные селекционные программы и контроль над отраслью вне зависимости от политических факторов. Это возможно только в случае, если развивать бизнес на территории нашей страны.

Раньше специализированные транснациональные компании имели в России всего лишь представительства — по сути, «семяпроводящие сети», которые просто продавали то, что производилось в других селекционно-генетических центрах (в т. ч. под наши климатические условия) Голландии, Германии, Франции, Японии, где расположены их штаб-квартиры и лаборатории.

«СП»: После локализации качество семян сохранится? Как присутствие иностранцев внутри России отразится на нашей селекционных достижениях?

— Качество сохранится. Эффективность селекционеров, работающих непосредственно в тех климатических условиях, для которых производятся семена, повысится. Для посева на юге страны семена надо выращивать там же, а не в Москве, так как нужны постоянные испытания. Естественно, это касается открытого грунта, поскольку в защищенном условия регулируются энергозатратами.

Селекционная машина ТНК уже работает по запросам российских агрохолдингов. Увеличится ли наша зависимость, если они будут создавать свои сорта в РФ? Вряд ли. Постановление правительства, пусть и немного искусственно, подстегнет взаимные отношения. А значит, наша селекционная наука получит определенный стимул, бонус. Главное, не заформализовать это все.

При этом в России и сейчас есть коллективы НИИ, которые дают очень достойный результат.

«СП»: Собственная удачная селекция, видимо, позволит России нарастить экспорт продовольствия, который в последние годы приносит немало поступлений в бюджет? В тот же Китай…

— Китай — это рынок, который сможет съесть все. Туда идет наше подсолнечное и рапсовое масло, бобы, соя и т. п. Все, что мы можем произвести, китайцы покупают. Сможем производить больше, купят еще, как и другие азиатские страны.

О «подводных камнях» импортозамещения семян рассказал зампредседателя Ассоциации независимых российских семенных компаний Николай Клименко.

— По овощным культурам, которыми мы занимаемся, нужны небольшие объемы семян. Не так, как с зерновыми, кукурузой или подсолнечником, которые каждая страна выращивает сама. Семена каждой овощной культуры выращиваются в двух-трех мировых зонах. Например, семена капусты на весь мир выращиваются в Италии, на Тасмании и в Чили. Свеклы — во Франции, Новой Зеландии. Там идеальные природно-климатические условия и веками отработанные технологии.

Получаются высококачественные семена по невысоким ценам. Так, во Франции с одного гектара мы получим три тонны семян столовой свеклы, а в Ставропольском крае — одну тонну. В первом случае всхожесть будет 98−99 процентов, во втором — 80−85. У них всхожесть сохранится как минимум на 5−6 лет, а у нас 2−3 года. Разница существенная. Поэтому каждая страна специализируется. Франция — на свекле и моркови. Италия — на капусте. Китай и Индия — на перце и т. д.

В то же время и в России есть шикарные климатические зоны для семеноводства. Тот же Дагестан для капусты и свеклы, Астраханская область — лучшая зона в мире для томатов, Волгоградская — для бахчевых культур. Скорее всего, следует идти по пути создания зон семеноводства мирового уровня. Ну, или хотя бы выращивать в них семена качеством не ниже, чем за рубежом и по доступным ценам.

«СП»: По сути, это проявление глобализации в сельском хозяйстве, международное разделение труда. Но старый мир рушится, нам порой уже отказывают в праве покупать насущное…

— Пока еще мы работаем почти со всеми странами. Но очень усложнилась логистика и еще труднее стало проводить оплату. Ситуация неординарная поэтому курс на максимальное внутреннее производство, возможно, оправдан. Вместе с тем, многие культуры, вроде томатов, перцев, выращивают в основном азиатские страны. И здесь проблем нет, так как в этом регионе в основном дружественные нам государства.

Внутреннее производство нужно в первую очередь по основным культурам «борщевой группы»: капуста, свекла, морковь, лук. Именно они формируют продовольственную безопасность. Но ни по одной из этих культур в России сейчас нет ни одной зоны семеноводства. Это обязательное условие, потому что это двухлетние перекрестноопыляемые культуры. Для производства семян нужны выделенные участки с особым режимом посева, отслеживания и ответственности.

К сожалению, у нас потеряны компетенции. В стране очень мало людей, кто может выращивать семена даже среднего уровня. Кроме того, в мире давно отстроена целая индустрия. Заказ из России принимают семеноводческие компании, которые затем размещают его у фермеров, контролируют производство, наши селекционеры ездят туда на апробацию, осенью семена убираются, очищаются и отсылаются обратно в Россию. Это все отлажено. А у нас такого механизма нет, его надо строить.

— Главное, после локализации семеноводства у нас не возникнет непредвиденных ситуаций с обеспечением сельхозпроизводителей качественным семенным материалом, — резюмирует директор ВНИИ картофельного хозяйства имени А. Г. Лорха Сергей Жевора. — Также это будет способствовать фитосанитарной безопасности территории России, поскольку Европа очень сильно загрязнена карантинными объектами.

«СП»: Производство генно-модифицированных семян тоже будет локализовано?

— Об этом говорить преждевременно. Пока это находится на этапе изучения институтами. Такое возможно лет через 15−20, когда научатся применять технологию CRISPR/Cas9, безопасную для человека.

«СП»: Почему бы России не сотрудничать теснее с Белоруссией по картофелю?

— Там есть неплохие местные сорта. Коллеги занимаются размножением в определенном объеме, в том числе для поставок на российский рынок. Это конкурентная среда, и, если сорт хороший, устойчивый к заболеваниям, производитель может купить.